— Ну, мне в этом смысле тоже не очень повезло, но жаловаться не приходится. К тому же мне нравится Марина.
— Да, Марина человек хороший.
— Ты давно ее знаешь?
— Давно. Лет двенадцать.
— А работаешь только на нее или на других поручителей тоже?
— На других тоже. Кто предлагает работу, на того и работаю. Но Марина у меня на первом месте. Ей я не отказываю никогда, и ее заказы выполняю в первую очередь.
— Почему она выбрала именно этот бизнес? По-моему, не совсем женское дело. Я обеими руками за равноправие, но все же…
— Залоговое агентство досталось ей по наследству, от отца.
— И давно она этим занимается?
— Двенадцать лет. Когда умер ее отец, Марине было двадцать два.
Саманта удивленно посмотрела на него через стол.
— Шутишь?
— Нисколько. У нее есть старший брат, Питер, но он еще раньше уехал в Вашингтон и работает там адвокатом. К тому же город у нас небольшой, и если бизнес на ходу, его просто так не бросишь, а продать дорого не получается. Конечно, поначалу ей пришлось нелегко, но она справилась.
— А Зак и Барни давно появились?
— Эти двое работали еще у ее отца.
— И как они отнеслись к тому, что ими стала командовать двадцатидвухлетняя женщина?
Крис усмехнулся, отпил сока и, не замечая разложенных на столе салфеток, вытер губы тыльной стороной ладони.
— Не очень хорошо. Но парни быстро сообразили, что она свое дело знает, так что сейчас никаких проблем. Оба готовы ради нее на все.
Они молча доели пиццу, но никто не встал из-за стола. Саманта разлила чай.
— Расскажи о Нортоне. Крис мгновенно помрачнел.
— Держись от него подальше.
Точно таким же тоном разговаривал отец, когда видел ее в сомнительной, с его точки зрения, компании. Саманта опустила глаза.
— Вот как? Держаться подальше? А почему?
— Потому что он не тот, с кем стоит водиться приличной девушке.
— Неужели? — невинно спросила Саманта. — А знаешь, Гарри показался мне симпатичным.
Крис со злостью поставил на стол чашку.
— Так для тебя это главное в мужчине? Смазливая физиономия? И все прочее уже не важно, да?
— Важно, конечно. Но Гарри ведь не только красавчик. Он ловит преступников, а значит…
— Ничего это не значит. Нортон авантюрист и показушник, а не профессионал. И к женщинам относится, как к… — Крис оборвал себя, удержавшись, по-видимому, от грубого слова. — Короче, парень ненадежный. Таким был, таким и останется.
Саманта изобразила удивление и картинно похлопала ресницами.
— Правда?
— Черт возьми! Где твои глаза? Неужели ты сама не видишь, что это за тип?!
Она задумчиво кивнула.
— Вообще-то, что он за тип, я поняла сразу, как только его увидела. Знаю таких. Был у меня один случай…
— Что за случай? — уже спокойнее спросил Крис.
— Мы были на реке, и я шла босиком через высокую траву, когда по моей ноге проползла змея. Такая милая, симпатичная, но все равно змея.
Он кивнул.
— Да, именно так. Нортон — змея. Поэтому держись от него подальше. — С этими словами Крис решительно допил чай, как бы давая понять, что дело закрыто и больше он к этой теме возвращаться не намерен.
Саманта мило улыбнулась.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что заботишься обо мне.
На мгновение он смутился и даже, как показалось, немного покраснел, но уже в следующую секунду досадливо поморщился.
— Кому-то же надо.
Некоторое время она наблюдала за ним краем глаза, делая вид, что рассматривает узоры на старенькой скатерти, и анализируя случай в офисе. Сначала ей показалось, что он даже не замечает Нортона, но потом ситуация изменилась. И изменилась она после того, как Нортон завел разговор насчет того, чтобы вместе с ней отпраздновать его успех в поимке Симмонса. Да-да, именно тогда Крис и вмешался, напомнив ей об ужине с пиццей. Теперь все стало ясно. Не обращаясь к Нортону напрямую, он подал ему недвусмысленный сигнал: мол, отступи, приятель, потому что она со мной.
— Между прочим, такие, как Гарри, совсем не в моем вкусе. Может быть, если бы я увидела его фотографию в журнале, он и произвел бы на меня какое-то впечатление. Но стоило ему открыть рот… — Саманта сморщила нос. — Вся эта похвальба, заносчивость… С точки зрения психологии такое поведение указывает на стремление компенсировать что-то. Вот только что? Как ты думаешь?