Его взгляд прополз выше и остановился на ее груди. Лоб прочертили две вертикальные морщины. Крис нахмурился и разочарованно покачал головой.
Она моментально скисла и опустила руки.
— Что?
Он шагнул к ящику с нижним бельем и, выхватив из кучи жуткий красный бюстгальтер, швырнул его Саманте. Видеть столько лайкры и кружев в одном месте ей еще не приходилось. Проблемы с заполнением свободного пространства возникли бы даже у Памелы Андерсон и Анны Николь Смит.
Крис повернулся к продавщице.
— Пачка салфеток найдется? Та покачала головой.
— Боюсь, что…
— А туалетная бумага?
Она кивнула и уже через полминуты, сбегав в туалетную комнату, вернулась с рулоном розовой туалетной бумаги.
— Вот…
Крис бросил рулон Саманте.
— Приступай.
— Шутишь?
— Я похож на шутника?
Нет, на шутника он не походил. Улыбка скорее посетила бы каменные лица президентов на горе Рашмор, чем эту застывшую физиономию.
Она снова скрылась в примерочной и приступила к делу. Бумаги едва хватило. Представив бывшую владелицу бюстгальтера, Саманта поежилась. Воображение рисовало нечто невероятное. Нормальная женщина не могла иметь таких грудей. Может быть, сестра Годзиллы…
Она повертелась перед зеркалом, проверяя, все ли в порядке. Покачала головой. И с оптимистичной улыбкой выступила из-за шторы.
— Ну, что думаешь? Тебе нравится? Только не вздумай стряхивать пепел мне за пазуху.
Крис отвернулся.
— Пойдет.
Он уже достал бумажник, когда Саманта вдруг поняла, что в таком наряде покроется гусиной кожей, как только переступит порог.
— Эй, стой! Я же замерзну!
— Так купи себе пальто.
— Пальто? — Молчавшая последние две или три минуты продавщица мгновенно оживилась. — О! У меня есть чудесная курточка! Вам только ее и не хватает! Минутку!
Она промчалась по проходу между ящиками, тюками и узлами и вернулась с курточкой, сшитой из кусочков лиловой кожи.
Угадать, какое именно животное могло иметь такой окрас, было невозможно.
— Клево, да? — с придыханием спросила продавщица. — Я и сама на нее глаз положила, но эта прелесть тянет на восемь баксов, а мне надо еще дожить до пятницы. К тому же, если честно, на тебе она будет смотреться лучше.
Комплимент прозвучал довольно двусмысленно. Саманта подергала себя за мочку уха. Восемь баксов? В данный момент эта сумма представлялась ей эквивалентной восьми тысячам. С другой стороны, за такую потрясную вещь можно было бы отдать и больше.
Она повернулась к Крису.
— За куртку платишь ты.
— То есть?
— Обеспечение работника спецодеждой — обязанность работодателя.
— Но ты же потом оставишь ее себе!
— Надеюсь, что оставлю. Или ты претендуешь на то, чтобы добавить ее к своему гардеробу?
— Из нее мог бы получиться неплохой коврик, — шепнул Крис ей на ухо.
— Соседи сочли бы тебя за извращенца, — так же шепотом ответила Саманта.
Он обжег ее суровым взглядом, тяжко вздохнул и повернулся к продавщице.
— Ладно. Я беру эту чертову куртку. Девица просияла.
— Я, пожалуй, уже не буду переодеваться, — сказала Саманта. — У вас найдется мешок для моей старой одежды?
— Секундочку.
Саманта сняла куртку с вешалки, просунула руки в рукава и отошла к зеркалу.
— Красота! Упасть не встать. — Она посмотрела через плечо на Криса. — Тебе нравится, милый? Прелесть, правда?
— Да, — пробормотал он. — Правда. Саманта покачала головой.
— Ты такой мрачный. Ну, что еще сделать девушке, чтобы услышать доброе слово?
— Мы идем работать, а не на свидание.
— Уверена, ты уже забыл, когда в последний раз приглашал кого-то на свидание.
— Тебя это не касается.
— Ты бы попробовал хотя бы раз улыбнуться. Сделай одолжение, а? Этот день войдет в американскую историю.
— Пустое.
— Ты всегда такой ершистый?
Крис достал из бумажника и бросил на прилавок двадцатку. На Саманту он даже не смотрел.
— Плохой день? Молчание.
— Проигрался в Лас-Вегасе? Ни слова.
— Послушай, нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить. Уверена, дело не в системном сбое. Если бы ты…
Он схватил ее за локоть и оттащил в сторону.
— Тебе нужна работа или нет? Саманта удивленно заморгала.
— Конечно, нужна.
— Так вот. В этой работе нужно уметь заткнуться, когда требуется. А потребуется скоро — как только мы выйдем отсюда. Ясно? Справишься?