В дверь позвонили. Думаете, я поставила стойку на место и как порядочная девушка поплелась открывать дверь? Черта с два! И не подумала. Я открыла дверь, держа железяку наготове.
— Ой! — следователь Николай Павлович Свиридов, похоже, обалдел. — Вы кого-нибудь ждете?
— Догадайтесь с трех раз, — проворчала я и наконец отшвырнула стойку в угол прихожей. Она брякнулась о пол, здорово поцарапав паркет. — Вокруг меня людей убивают.
— Я вас уверяю, вам совершенно не о чем беспокоиться.
— Почем вы знаете!
— Это, кажется, кофе? — он потянул носом воздух. — Волшебный запах. Особенно для утра.
Я поняла, что, если не предложу ему кофе, это будет выглядеть даже не бестактностью. Это будет выглядеть вопиющей грубостью. Я жестом показала ему направление, куда следует пройти, чтобы получить вожделенный напиток. Он снял пальто и быстро шмыгнул на кухню.
— По работе я, конечно, привык сталкиваться со всяким, но не сочтите за дерзость, вам было бы куда уютнее в пеньюаре.
Я всплеснула руками. Встретить следователя с Петровки в трусах и майке — это уж слишком. Даже на шок списать не удастся.
Облачившись в тяжелый махровый халат и кое-как собравшись с духом, я вошла на кухню, усиленно сохраняя на челе маску добродетели. Мне было стыдно.
— А вы не переживайте, — он уже разлил кофе по чашкам. — Присаживайтесь. Вам досталось за последнюю неделю, и кто знает, что вам еще предстоит пережить. На вашем месте свихнулся бы даже крутой парень. Поверьте, для хрупкой девушки это чересчур.
— Спасибо, — от всего сердца поблагодарила его я.
Я вдруг поняла, что всю неделю тянула на себе тяжеленный воз. Именно я, потому что все, кто оказывался рядом, в том числе и Илья, даже не пытались мне помочь. Они просто усаживались сверху моей поклажи и ехали. И никому не пришло в голову, как мне тяжело. Только следователь Свиридов оценил. На мои глаза тут же наползли слезы то ли жалости к себе, то ли благодарности за проявление заботы.
— Ну-ну, — он похлопал меня по запястью, — не переживайте. Когда-нибудь все закончится. Я не дам вас в обиду. Ну? Вот, возьмите.
Он вытащил из кармана белый платок и протянул мне. От платка приятно пахло дорогим парфюмом.
Я хлюпнула носом.
— А когда все закончится? — капризно спросила я.
Он отхлебнул из чашки и блаженно закрыл глаза:
— Кофе вам удается. Не поите им мужчин, а то не отобьетесь от поклонников.
— А вас? — я всхлипнула. Глаза снова затуманились. Еще бы, кофе-то варил Илья. Сволочь!
— Меня? — он мягко усмехнулся. — Я же следователь. Какой из меня кавалер? Меня можете смело поить чем угодно.
Я вытерла глаза с твердым намерением больше не реветь. Подумаешь, Илья! Чего душу рвать из-за идиота?!
— Вы не сказали, когда все закончится.
— Во многом это зависит от того, когда мы окажемся в Риме.
— Мы?!
— Амалия, — он укоризненно посмотрел на меня, — неужели вы полагаете, что федеральная служба бросит гражданку России в беде?
Ничего личного, но именно так я и думала.
— Зря, честное слово. Конечно, я поеду с вами.
— Но как я вас представлю?
— Как коллегу по работе. Я буду всегда рядом. Жить будем в соседних номерах.
— Да, но…
— О! — он понимающе кивнул. — Вы же сотрудничаете с Петровкой. У нас тоже бывают командировки. Не беспокойтесь, вашей компании не придется оплачивать второй билет. Только вот что: никто, повторяю, никто не должен знать меня иначе, как вашего коллегу. Ни клиент, ни адвокаты, к которым мы с вами отправимся. Никто. Помните об этом. Ведь у меня задача не только охранять вас, я должен найти преступника.
— У меня есть шенгенская виза. А билет я могу купить хоть сегодня. По мне, так чем скорее я открою сейф, тем лучше.
— Следствие тоже склоняется к этому мнению.
— Вот и славно. Не поделитесь, к чему еще склоняется следствие?
— Тут, видите ли, странная история. Похоже, это убийства мирового масштаба. Только не пугайтесь, — он положил ладонь мне на пальцы, заметив, что я собираюсь предпринять нечто вроде новой истерики. — Это для вас даже лучше. Скорее всего дело именно в Боккаччо. Видите ли, в прошлом году случились два аналогичных убийства: одно произошло в Париже, другое в Дели. В обоих случаях жертвами стали крупные фигуры преступного мира. Судя по всему, некий убийца чистит человечество от всякой дряни согласно своему кодексу чести и справедливости.
— А при чем же здесь мой сосед Лола?
Свиридов пожал плечами:
— Мне кажется, что Лола стал свидетелем того, о чем знать не должен. Может быть, он шантажировал убийцу. Лола же видел вас с Боккаччо. Вы ничего не помните, но Лола мог припомнить что угодно.