— Кроме того, на площади Святого Марка находится Дворец дожей, Колокольня, на которой Леонардо да Винчи установил свой первый телескоп, и, конечно же, целая армия голубей. Знаете, как появились голуби в Венеции?
Я почувствовала себя на экскурсии. Спасла меня техника. Двери лифта бесшумно разъехались, и я, облегченно вздохнув, вылетела на свободу.
— Это очень интересная история, связанная с Россией, — отчаянно затараторил лифтер, которому очень не хотелось терять слушателя, перед которым в кои-то веки ему удалось блеснуть своими познаниями.
— Ничего-ничего, я завтра вниз поеду, — заверила я его и понеслась к своему номеру, чтобы он не вздумал увязаться за мной со своими рассказами.
Вы когда-нибудь смотрели дешевый американский боевик? Не может быть, чтобы не смотрели. Каждый российский гражданин, у которого есть телевизор, непременно смотрел дешевый американский боевик. Без этого не прожить в нашей стране. Помните сцену, которая обязательно присутствует в произведениях подобного рода: когда героиня возвращается в свое жилище, открывает дверь и замирает на пороге в немом ужасе, потому что понимает, что ее жилище кто-то вывернул наизнанку и хорошенько встряхнул. Иными словами, в ее отсутствие произвели дотошный обыск, основной задачей которого было перемешать все вещи в помещении до состояния первобытного хаоса. Вспомнили?
Так вот, ничего подобного в комнатах нашего с Ильей номера не наблюдалось. Хотя именно этого я почему-то ожидала. Я даже специально застыла на пороге, открыв рот, чтобы крикнуть что-нибудь типа: «Мама миа!» И обломалась, потому что номер выглядел абсолютно нетронутым. Я испытала разочарование. Ну согласитесь, мне после шептаний про войну ангелов, трупа в телефонной будке, ритуальных шнурков, обморока и общения с полицией это простительно. В конце концов, перевернутый номер был бы превосходной финальной точкой трудного дня.
Немного справившись с чувствами, я шагнула в комнату. На меня вдруг накатила такая усталость, что я решила немедленно лечь в постель. Я поплелась в спальню, включила свет… И вот тут мне все-таки удалось крикнуть: «Мама миа!», да с такой искренней силой, что чуть люстра не обрушилась.
— Тише, прошу вас! — сидящий в кресле господин в коричневом костюме мне приветливо улыбнулся.
Я схватилась за косяк, чтобы не свалиться. У господина была неприятная внешность, а его лицо украшал уродливый шрам через всю правую щеку.
— Ап, ап, ап! — я хватала ртом воздух, сильно подозревая, что в скором времени встречусь с обувщиком Кокселем.
Господин поднялся и пошел на меня. Я дернулась было к выходу, но ноги мои подкосились, и я рухнула, больно ударившись лодыжкой.
Пока я стонала и корчилась на ковре, он приблизился. Увидав блестящие носки его ботинок у своего носа, я начала судорожно соображать, что скажу при встрече на небесах гаду Боккаччо, а заодно и своему папочке, которые втянули меня в столь неприятную передрягу.
Странно, но сожалений по поводу безвременно утраченной собственной жизни я в этот момент не испытала. Я чувствовала, как горло мое сжимает стальная рука смерти. В глазах моих потемнело, а потом я полетела с космической скоростью навстречу белому пятну. Пятно становилось все больше и больше, потом оно превратилось в сверкающую белизну. Я вдруг отчетливо поняла, что платье на невесте должно быть именно такое — чистое, как крыло ангела, и поклялась, что, если соберусь замуж, надену подобное…
— Эй!
Я открыла глаза и робко поинтересовалась:
— Тебя тоже задушили?
— Ну, знаешь ли! — возмутился Илья.
— Не понимаю, — я с трудом ворочала языком.
Он схватил меня за плечи и резко сдернул с кровати.
— Некогда расслабляться! — голос его мало было назвать взволнованным. Эмоции в его горле клокотали, как лава в вулкане. — Быстро собирайся. Мы уезжаем.
— Куда?
— В Рим, детка! В Интернациональный банк, дорогая!
Он распахнул створки шкафа, бухнул на пол чемодан и начал скидывать в него вещи без всякого должного к ним уважения.
— Поосторожнее! — тут уже я встрепенулась. — Это же Альберто Феретти.
— К черту! — он вдруг схватился за шею и закашлялся.
— Нет уж! — одним прыжком я подлетела к нему и, выхватив юбку, принялась складывать ее так, как того требовала цена, по которой я приобрела ее в магазине.
— Да перестань же! — Сухой кашель согнул его пополам. Он прислонился к дверце шкафа и закрыл глаза, пытаясь с ним справиться.
— Что, мороженого переел, пока я парилась на допросе? — ехидно поинтересовалась я, продолжая аккуратно укладывать юбку в чемодан.