Они замолчали и простояли так ещё несколько минут. Любуясь небосклоном. Бессмертная сербская наёмница, прожившая почти двести лет. И осиротевшая юная девушка из Лайм-хаус, родившаяся всего шестнадцать лет назад.
— Знаете, я часто думаю о том, что если бы не мои видения, никаких бед не случилось бы, — с покорностью к своей судьбе сказала пророчица и прислонилась головой к плечу Катрины. Она мирно закрыла глаза и продолжила чуть дрогнувшим голосом: — Но если бы не они, у меня бы не было надежды сейчас. И я бы пропала в той тьме, что сгущается вокруг. Ведь я никакая не пророчица, не медиум, я не знаю, что ждет меня. Эти видения, они даже не способность. Не дар. Это будто. сообщение. Мне во утешение.
Катрина чувствовала, как много боли кроется за смиренными словами Джульетт. И испытала подобие сочувствия. Даже желание поддержать её. Но то, что утешало пророчицу, несло в себе угрозу для Катрины.
— Быть лордоком это не только ужас и презрение к жизни, — Я наблюдаю за вашей цивилизацией с любопытством. Ваши эпохи стремятся в моем бессмертии, и я погружаюсь в них, понимаю то, что чувствуют поколения, беру что-то от вас вновь и вновь. Храню память о прошлом и наслаждаюсь новым. В каком-то смысле я ценю жизнь больше, чем может человек. Во всей её сложности и многогранности.
Джульетт улыбнулась, так воздушно и беззаботно:
— Быть может, мисс Вэллкат, это больше говорит о вас самой, чем обо всех лордоках.
Катрина посчитала этот ответ признаком чистоты и наивности девушки. И не стала её разубеждать ни в чем. Это был подходящий момент, чтобы вернуться к истинным целям Катрины и заговорить о пророчестве.
Наёмница попросила:
— Джульетт, расскажи мне о воине в темных доспехах, в мече которого отразится заря.
Тело Джульетт под пледом сковало напряжение. Она не торопилась с ответом. И Катрина совсем не могла понять, что останавливает, что беспокоит пророчицу. Почему она не может раскрыть эту тайну. Пока догадка сама не скользнула. И Катрина спокойно осведомилась у юной девушки:
— Паду ли я от руки воина из твоих видений? Ведь всех лордоков поразит его меч?
— Не беспокойтесь, я не видела лиц лордоков, — с добросердечной улыбкой заверила Джульетт, и наёмница сразу поняла, что она не лжет. — В моём видении они были лишь толпой. Армией. Черной волной, что сметает всё и приносит страдания живым.
— А лицо воина? — пытливо заглянула Катрина в глаза пророчицы.
Джульетт взволнованно подобрала губы и отвела взгляд. Поскребла пальцами по пледу у самого горла. Медленно набрала воздух, решаясь. Потом закачала головой:
— Я чувствую, что вы мне не поверите. И усомнитесь во всех остальных моих словах. Ответив вам сейчас, я нисколько не помогу. Даже наоборот, могу навредить.
— Почему? — чуть тверже и холоднее спросила Катрина. Так вырвалось у неё само собой.
Джульетт в отчаянье вздохнула и отошла к другому краю балкона.
— Я не понимала, насколько сложен мир и как непредсказуемы наши судьбы, — сбивчиво сказала она. — Как легко в одночасье может всё измениться. Как с виду добрые люди могут быть безразличны. Как много готов отдать родитель. Как порыв прежде неизвестной воли меняет нас в одно мгновенье. Раз и навсегда. Но я всё ещё наивна. И мне так сложно хвататься за надежду в это жестокое время, видя, что ещё слишком рано.
— Джульетт. Доверься мне. Просто скажи, кто этот темный воин.
Белокурая девушка в бессилии взглянула вниз. Весь первый этаж отбрасывал яркий свет во двор. В доме готовились к ужину, кухарка на кухне позвякивала посудой. Джером и лорд Смит, наверное, спускались сейчас в столовую. А Джульетт была заточена в совсем другом мире. Между тьмой настоящего и призрачным светом будущего.
— Он один из лордоков, — незамедлительно ответила Джульетт, словно решив покончить с этим. — Воин из моих видений.
Пророчица повернулась к Катрине. Глаза на её решительном лице отчего-то заблестели от слез. Но это был не страх и не печаль. Что-то совсем другое.
Катрина даже отошла со своего места, будто уворачиваясь от гнусной лжи. Снежно-белое лицо её в обрамлении черных волос застыло в недоверчивом изумлении.
— Невозможно, — медленно и четко произнесла наёмница.
— Лордок станет на защиту живых, — уверенно повторила Джульетт. — Я говорила, вы мне не поверите.
Казалось, именно это неверие Катрины разочаровывает и ранит Джульетт сильнее, чем что либо ещё в данный момент.
— Если бы ты знала, как мы относимся к смертным, что мы с ними делаем. — прошептала Катрина.
— Я знаю. Я многое испытывала в своих видениях. Эта грязь со мной навсегда, — стерев слезу, с выражением полного неприятия, почти злости, вымолвила Джульетт. — Но один найдется, который уничтожит остальных.