— И что она сказала о фонарниках?
— То же, что и вы сейчас, сэр.
Глава 11. Нобилиор
Два отцепленных вагона стояли на обходном пути станции Норт-Хоксквик. Один почтовый, другой пассажирский третьего класса. Несколько окон последнего зияли разбитыми темными дырами. Вагоны отбуксировали сюда после инцидента, произошедшего во время движения регулярного пассажирского состава. В обстоятельствах произошедших событий теперь разбиралась полиция.
Констебля Бриггса отправили охранять вагоны до прибытия инспектора из Карлайла. Ожидалось, что инспектор прибудет к трем часам по полудню, но дело шло уже к вечеру, а никто до сих пор не приехал. За это время успел пройти небольшой дождь — отголосок бури, разгулявшейся на юго-западе. После дождя влажный воздух сгустился. День гас. Надвигалось вечернее марево.
Гулкий звук шагов заставил констебля выглянуть из вагона в вечернюю прохладу.
В тени станционных огней сюда приближался тот, на кого оборачивались работники станции. В дорогих одеждах, не знакомый никому. Уверенной неспешной поступью шел он по небу, отраженному в сумеречных лужах перрона. Подходил по тропе, что бежала вдоль железнодорожного пути. Брюнет в блестящем черном плаще, снимающий перчатку со снежно-белой правой руки[17].
Констебль Бриггс присел, неловко выпрыгнул из открытой двери вагона, придерживая шлем, чтобы тот не съехал на ремешке, и повернулся к незнакомцу:
— Вам нельзя сюда, сэр! — спешно сообщил полисмен.
Приминая бурьян начищенными ботинками-оксфордами, брюнет подошел к вагону. Обратил свое гладкое лицо с бесцветными ледяными глазами к констеблю. Рассмотрел его оценивающе и протянул руку:
— Спасибо, что дождались моего появления, констебль!
— Позвольте, а вы кто? — озадаченно осведомился полисмен и невольно протянул руку в ответ.
Брюнет в черном плаще крепко сжал его кисть, а указательный палец лег на запястье констебля. Туда, где в тонкой вене запястья пульсировала кровь. Незнакомец заглянул в глаза полисмена. Радужки его блеснули в вечерней синеве желтым отсветом. Он доверительно и раздельно произнес, не отпуская руку констебля:
— Я инспектор Нобел. Направлен к вам Скотленд-Ярдом, чтобы расследовать это дело. Вы меня хорошо знаете и ждали моего появления весь день. Вы окажете содействие и поможете мне в поисках. Выполняйте всё, что я вам скажу и, вполне возможно, это поможет вашей карьере.
Констебль на мгновение будто заснул с открытыми глазами. Лицо его потеряло всякое выражение, а взгляд провалился в пустоту. Потом он заморгал и послушно повторил:
— Инспектор Нобел? Погодите, я про вас, кажется, слышал. Знаете, я ждал вашего появления, сэр! Как хорошо, что вы приехали.
Наемник Понарина улыбнулся констеблю и надел перчатку:
— Ну, давайте взглянем на место преступления!
Он в один прыжок взобрался в тамбур пассажирского вагона и осмотрелся. Темноту здесь силился прогнать стылый вечерний свет, что пробивался в окна и бежал от распахнутых служебных дверей между вагонами. Луч полицейского фонаря, стоявшего на полу, разрисовал половицы узорами теней. Осколки стекла и размазанные следы крови блестели в его желтом сиянии.
Сперва в глаза наёмника швейцарского клана стражей бросилось смятое железо двери между вагонами. Сейчас она вела на улицу, но в составе поезда в ночь происшествия дверь вела в третий с конца вагон. Что-то навалилось на нее с огромной силой и скоростью. Человек. Лордок. Оборотень. Этого наёмник пока не знал.
Отметив для себя эту деталь, он стал осматриваться дальше. Нобилиор сделал пару шагов от входа и остановился, внимательно и неторопливо поворачивая голову. Знакомясь с обстановкой. Оглядывая ряды пустых сидений третьего класса, где незнакомые люди ехали лицом к лицу, пялясь друг на друга, разнося заразу. Для Нобилиора условия, в которых люди готовы были существовать — лишний раз подтверждали, что они лишь скот, созданный для заклания.
Покряхтывая и суетясь, в вагон забрался констебль Бриггс.
— Оставайтесь, где стоите, — негромко скомандовал Нобилиор с ноткой небрежности, не оглядываясь на полисмена. — Не мешайтесь у меня под ногами.
— Хорошо, сэр.
Нобилиор медленно двинулся по вагону, похрустывая осколками стекла. Он подмечал брызги крови, вмятины, окровавленные следы, размазанные руками и одеждой. Старая кровь. Успевшая свернуться и подсохнуть. Как и полиция, он уже знал, что здесь произошла драка, в ходе которой погибло по разным свидетельствам от одного до трех человек. Здесь развернулась ожесточенная схватка.
17
Отсылка к популярной песне «Red Right Hand» группы Nick Cave and the Bad Seeds, в которой по смыслу красная правая рука принадлежала дьяволу, идущему по городским задворкам в поисках душ. В свою очередь фраза «красная правая рука» позаимствована Ником Кейвом из поэмы Джона Мильтона «Потерянный рай» (в разных переводах она упоминается как «длань багровая» и «багровая десница»). У Мильтона рука, наоборот, принадлежит Богу и несет кару падшим ангелам.