Кончики пальцев бродили по подбородку, влюбляясь в силу его опытного, изобретательного рта, ласкавшего ее губы. Она обняла его тяжелые плечи и скользнула по рукам, останавливаясь на маленьких круглых углублениях. Они ее озадачили.
– Шрамы от шрапнели, – торопливо прошептал Макс. – Из Вьетнама. Они незаметны на коже, можно обнаружить только на ощупь.
Тихий, мучительный протест вырвался у нее из горла:
– Они прекрасны. Прекрасны; Я совсем не обращаю на них внимания. – Она поцеловала его и почувствовала, что награждена улыбкой.
Он провел рукой по ее позвоночнику и бедрам, любовно сжимая ее круглые ягодицы, Потом скользнул пальцами по внутренней поверхности бедер, подразнивая ее.
Бетти прогнулась, ища твердую плоскость его живота, и натолкнулась на крепкий стержень его члена под тонкой тканью пижамы. Подсунув руки между телами, она подергала шнурок его брюк. Он был завязан тугим узлом.
– Макс, что ты с ним сделал? – спросила она с тревогой. – Это что, устройство против вторжения?
Хрипло рассмеявшись, он сел и развязал узел.
– Я старался оградить тебя от военной тайны.
Он поднял руки, пояс пижамы свободно сполз, открывая пупок и волосистую полосу живота под ним. Бетти тоже села и обняла его за талию, опуская ладони все ниже и ниже.
Она откинула голову назад, чтобы видеть выражение его лица.
– Я, возможно, снижу уровень твоей обороны, майор.
Он взял ее голову руками, нежно поглаживая большими пальцами ее щеки.
– Я сдаюсь.
Дрожа от любви и вожделения, Бетти сняла пижаму с его бедер. Она изучала его не дыша, потому что не могла найти слов, чтобы высказать ему свои чувства. Вместо того чтобы мяукать комплименты, она наклонилась и поцеловала его стройное тело.
– Ты великодушный… победитель, – постарался пошутить он, но слова превратились в глубокий вздох.
Бетти погладила его бедра.
– Ляг и позволь мне продемонстрировать свое великодушие.
Макс лег на спину и стал наблюдать за ней в напряженном молчании. Бетти дышала, как и он, часто и отрывисто. Став перед ним на колени, она стащила с него тонкую хлопчатобумажную пижаму.
Взглянув на левую ногу Макса, Бетти чуть не закричала. Она закусила губу, чтобы не расплакаться. Погладив кончиками пальцев его многочисленные шрамы, она потрогала место, где когда-то был маленький палец. Макс прочистил горло и пробормотал:
– А этот поросенок пошел на рынок.
Бетти неуверенно засмеялась, потом наклонилась и коснулась губами зарубцевавшейся кожи.
– Бедняжка!
Его голос стал неровным, дрожащим журчанием, таким же нежным, как и соблазняющим.
– А ты знаешь, как ты потрясающе выглядишь, сидя вот так обнаженной?
Она услышала, как сама издала звук удовольствия, похожий на трель. Это так напомнило им пение птицы, что они рассмеялись низким тихим смехом. Но минутой позже эта шутка вызвала грусть. Макс протянул обе руки, и Бетти порывисто прижалась к нему, почти легла сверху, дрожа всем телом, на этот раз в унисон с его торопливым бормотанием об испытываемом наслаждении.
Теперь каждый поцелуй был медленным и проникающим. Он воспламенял сердца, а руки заставляли содрогаться от мучительного наслаждения, проникая все глубже, дальше, в неизведанные места. Он ласкал поверхность ее бедер и ягодиц, а потом нежными неторопливыми пальцами проник в нее. Его легкие, почти дразнящие касания довели ее до состояния ошеломляющего блаженства.
– Ты заставляешь меня чувствовать себя совершенством, – сказала Бетти, глядя на него голодным, пьяным от вожделения взглядом. – Или что отдельные мои части совершенны, по крайней мере.
Макс вздрогнул и хрипло засмеялся. Его бедра терлись о ее живот, нежно нажимая на самые чувствительные места, отчего ее тело трепетало.
– Все части твоего тела просто фантастически прекрасны. Мои части от них без ума. А все вместе они…
– Чувствуют вот так, – Бетти скользнула на него легко и быстро, произнося его имя. Его тело выгнулось навстречу ей, и руки вонзились в ее ягодицы. Откинув голову, он закрыл ей глаза и шутливо выругался таким нежным тоном, как будто читал любовный стих. Потом, извиняясь, взглянул на нее. Бетти улыбнулась и покачала головой.
– Извинение принято, – прошептала она. – Хорошо сказано, майор.
Его глаза заблестели. Он обхватил ее сильными руками. Одним быстрым движением Он опрокинул ее на спину. Их тела мгновенно слились, толчок был глубоким и пронзительным. Требовательная боль внутри живота начала перерастать в бурю, которую нельзя было дальше выносить. Бетти крепко сжала плечо Макса и прошептала:
– Унеси нас, Макс. Унеси отсюда.
Он целовал ее до тех пор, пока оба не задохнулись, потеряв контроль над собой и возможность делать что-то еще, кроме быстрых, сладких толчков, приближающих к достижению цели.
Глава 8
В своем приюте Бетти чувствовала себя хорошо. Уже через несколько дней, проведенных вместе с Максом, она поняла, что нуждается в нем все сильнее.
Макс же никогда не был так счастлив оттого, что магистрат в Вебстер Спрингс работает только половину дня. Он все утро изнемогал в ожидании, когда сможет воплотить свои фантазии обо всех возможных наслаждениях с Бетти.
– Где моя женщина? – бодро воскликнул Макс, входя в дом и закрывая за собой дверь.
Бетти вскочила с постели навстречу ему и улыбнулась. Она была почти полностью скрыта под огромным ворохом одежды. Все, что он мог видеть, – это голова, руки и голые ноги.
– Я только что получила это из Атланты. Посмотри! У меня снова есть одежда. Ты можешь отнести наряд Дейзи Мае назад в костюмерную.
– Черт! Это был мой самый любимый наряд. И какие замечательные аксессуары! Например, чего стоит один белый винчестер для отца невесты.
Откуда-то из-под груды одежды она, запинаясь, пропищала:
– Я от него отказываюсь навсегда.
Он направился к ней, лукаво улыбаясь и подсчитывая про себя, сколько времени ему понадобится, чтобы затащить ее в постель.
– Детка, я рад, что ты хранила одежду в Атланте, и я знаю, что ты травмирована этим пожаром. Но ты не должна из-за этого таскать на себе все свои пожитки. Я дам тебе место в шкафу. Ты похожа сейчас на тетку с третичным «кумм».[9]
– Что? На кого я похожа? – Бетти уронила одежду на пол. На ней были только черные прозрачные трусики.
Макс бросился к ней и подхватил на руки.
– Теперь ты похожа на женщину, которую сейчас поцелуют, приласкают…
– Я знаю, у тебя есть один пунктик. – Смеясь, она развязала его галстук-шнурок, расстегнула ворот рубашки и прижалась губами к его шее. Ее голос стал хриплым и серьезным. – Я уже думала, что ты никогда не придешь.
Его трясло, пока он нес Бетти в постель. А там он заставил задрожать и ее. Как было здорово дома! Как было здорово знать, что дом – это Бетти. Войдя глубоко в ее тело, все сильнее сжимая ее и теряя контроль над собой от стонущих звуков ее голоса, Макс понял, что без нее его дом уже не будет для него прежним. Это была единственная трезвая мысль.
Какое-то время они лежали в полной тишине, и вдруг она ощутила, как изменилось его настроение. Подняв голову с его плеча, она убрала влажные волосы с его виска и радостно улыбнулась ему.
– О чем ты так упорно думаешь?
Макс коснулся рукой ее лица и внимательно посмотрел в серые влюбленные глаза, полные губы, отмечая неординарную красоту этих несовершенных черт.
– Ты неповторимая, восхитительная. Вот о чем я думаю.
– У тебя прекрасный вкус.
– Ты ужасно добра сегодня. И ты такая бледная. Как ты себя чувствуешь?
Она лениво пригладила спутанные темные волосы у него на груди, положила туда руку и оперлась на нее подбородком.
9
Речь идет об одной из наиболее низких оценок уровня интеллектуального развития в американской системе тестов