Той ночью я лежу в постели и думаю, во что же я ввязалась. Поскольку я живу в преимущественно паранормальном городе, я решаю узнать о других существах.
Следующие несколько ночей Барби указывает на оборотней в баре, и я начинаю замечать закономерность. Человеческая версия каждого немного напоминает их животную сторону. Я стала намного лучше угадывать, с каким существом имею дело.
‒ Босс хочет поговорить с тобой.
Бишоп прислоняется к поцарапанному деревянному бару.
‒ Я сейчас немного занята.
Слава богу, мы еле справляемся и недоукомплектованы. Последние несколько дней я избегала своего нового босса, но боюсь, что моя удача скоро закончится. К концу ночи мои ноги пульсируют, и мне не терпится расслабиться в ванне. Завтра у меня выходной, и я планирую спать до полудня и искать новую работу. Чаевые здесь потрясающие, но подводные течения, исходящие от моего горячего босса-оборотня, начинают меня чертовски пугать. Бежать, как будто у меня горят волосы, ‒ единственный способ справиться с ситуацией, прежде чем она выйдет из-под контроля. После того, как Деклан, один из здоровенных вышибал, закрывает все, я бросаюсь в заднюю часть, чтобы схватить свою сумочку. Я выхожу за дверь, больше не увидев своего горячего босса, и вздыхаю с облегчением.
‒ Как работа?
Я прохожу мимо гостиной и нахожу свою соседку по комнате, сидящей на диване и смотрящей свои обычные шоу по декорированию дома.
Я пожимаю плечами.
‒ Как обычно.
В тот день, когда я встретила Винна, я поняла, что происходит что-то странное. Когда я объяснила безумную ситуацию Амелии, она забеспокоилась. Оборотни редко преследуют людей. Я не уверена, откуда в мире взялось эта сумасшедшее притяжение между мной и моим боссом, но я надеюсь, что оно исчезнет тихо, как только я уволюсь из «Горшочка меда».
После душа я смотрю пару шоу с Амелией. Когда мои глаза начинают закрываться, я ложусь спать. В итоге я часами смотрю в потолок, прежде чем наконец заснуть. На следующее утро я просыпаюсь слишком рано, но мой беспокойный разум не позволяет мне снова заснуть. Со стоном я выскальзываю из постели. Мое тело болит от ворочания, поэтому я решаю попробовать долгое замачивание, которое пропустила прошлой ночью.
Я обыскиваю шкафчик под прилавком и нахожу бутылку пены для ванн. Налив немного в парную воду, я заползаю внутрь и кладу голову на край. За закрытыми веками я представляю массивное, мускулистое тело Винна и голодные карие глаза. Когда фантазия становится непослушной, я стону. Это не помогает ситуации. Когда вода остывает, я вылезаю из ванны на ножках и натягиваю полинявшую концертную футболку и свои старые штаны для йоги.
Мой выходной пролетает слишком быстро. Я моргаю, и пришло время для работы. Прежде чем надеть свою черную футболку с логотипом «Горшочек меда», я наступаю на нее сбоку и сильно тяну, пытаясь растянуть крошечную одежду. Мне нужно поговорить с Бишопом и купить новую рубашку, эта штука едва прикрывает мои чертовы сиськи.
Глава 5
Винн
Несколько дней спустя Бишоп входит в мой кабинет и закрывает дверь. Черт. Выражение его лица кричит громко и ясно, что этот разговор меня разозлит.
‒ Нам нужно поговорить.
Он стоит посреди комнаты и вздыхает.
‒ Я слышал кое-что, что, думаю, тебе нужно знать.
Глубоко вздохнув, я готовлюсь.
‒ Что?
Бишоп трет нижнюю губу.
‒ Твоя пара сдружилась с Барби.
Я уже, черт возьми, знаю, что моя девушка околачивалась с одной из других официанток.
‒ И она рассказала Барби несколько секретов.
‒ Моя пара?
Я поднимаю бровь и смотрю, как ухмыляется мой менеджер бара.
‒ Брось. Мы дружим с первого изменения, ‒ напоминает он мне. ‒ Меня уже неделю тошнит от твоего гребаного брачного запаха.
Справедливо. Я концентрируюсь на остальном.
‒ Какие секреты?
Он стоит перед дверью.
‒ У твоей пары есть бывший парень, который доставляет неприятности. Очевидно, она переехала сюда, чтобы сбежать от него.
Пустота. Все вокруг меня исчезает, и следующее, что я помню, это то, что я пытаюсь оттолкнуть своего друга с дороги.
‒ Успокойся, ‒ рычит он и вытаскивает мои когти из своей кожи. ‒ Черт возьми. Мне нравится эта чертова рубашка.
Бишоп воспользовался моим мгновенным потрясением, чтобы оттолкнуть меня назад. Я хожу по комнате, пока он разглядывает прорехи на своей светло-розовой классической рубашке.
‒ Глаза болят, ‒ ворчу я. ‒ Я устал от девчачьего цвета.
Беспокойство и гнев бомбардируют мои мысли, но мне удается взять под контроль своего разъяренного медведя.
‒ Садись и расскажи мне, что ты знаешь.
Ублюдок. Я сдерживаю своего медведя, когда во мне вспыхивает ярость. Не знаю, что меня больше бесит: мысль о том, что у моей пары есть бывший парень, или тот факт, что он какой-то придурок-байкер, который, возможно, хочет вернуть ее.
‒ Человек? ‒ удается протиснуть мне сквозь зубы.
‒ Хм?
Бишоп смотрит на меня.
‒ Этот мудак человек? ‒ бормочу я, запихнув моего медведя обратно в его собственный угол.
‒ Да. Насколько могу судить.
Что ж, это немного улучшает ситуацию. Мысль о том, что какой-то другой оборотень жаждет моей пары, невыносима. Не каламбур. Я недоволен тем, что в прошлом Эви есть придурок, но, по крайней мере, с человеческим придурком иметь дело легче.
Несколько раз за ночь я пытаюсь загнать Эви в угол и разузнать об этом придурке. Жаль, что она научилась избегать меня.
После закрытия тащу свою измученную задницу домой. Тигра сидит на моей кровати и смотрит, как я раздеваюсь перед душем. Секунду я поглаживаю живот пуделя.
‒ Тебе повезло, что они откусили тебе яйца, ‒ ворчу я.
Он поворачивает голову и смотрит на меня.
‒ По крайней мере, тебе не нужно беспокоиться о возбуждении и женщине, которая способна создать тебе конкуренцию.
Моя собака переворачивается и хватает мою подушку.
‒ Мило побеседовали, ‒ жалуюсь я и иду в душ.
Видеть мою пару каждый день, не прикасаясь к ней, убивает меня. Мой постоянно возбужденный член не будет удовлетворен, пока я не сделаю Эви своей. Конечно, мой медведь зол на меня, и его неудовольствие ‒ вишенка на моем гребаном пломбире раздражения. После включения холодной воды на полную мощность я прыгаю под душ и жду, пока он сотворит чудеса. Когда чудес не происходит, я беру дело в свои руки. Мне даже не нужно закрывать глаза, чтобы мое воображение включилось на полную мощность. Эви всегда в центре моего внимания и сердца. Я сильнее дергаю свою скользкую ладонь и позволяю наслаждению течь сквозь меня. Неудовлетворительный оргазм не удовлетворяет ни мой член, ни мое сердце. До того, как Эви ворвалась в мою жизнь, я думал, что вечное спаривание ‒ это чушь собачья. Теперь я знаю лучше, и эти чувства чертовски пугают меня.