‒ Можем ли мы покататься на твоем байке в эти выходные? ‒ спрашиваю я его, и он смотрит на меня и ухмыляется.
‒ Я покатаю тебя в любое время, когда ты захочешь, ‒ его голос падает, и моя кровь нагревается.
Его намеки заставляют мои девичьи части сжиматься. Он проявляет ко мне милосердие и меняет тему, пока мы проезжаем через весь Селестиэл-Фоллс. В поле зрения появляется его массивный двухэтажный дом, и я начинаю потеть. Это все новое для меня. Как и все. Интересно, может ли моя родственная душа почувствовать мою неопытность, или я должна сказать ему об этом?
Когда он помогает мне выйти из машины и берет меня за руку, я забываю о своих заботах и следую за ним.
‒ Ужин в духовке.
Винн бросает мою сумку у подножия лестницы и смотрит на золотые часы на руке.
‒ У нас есть около тридцати минут, пока все не будет готово, если тебе нужна экскурсия.
Прежде чем я успеваю ответить, в коридор врывается огромный оранжевый пудель.
Животное радостно танцует у моих ног, и я смеюсь.
‒ Должно быть, это Тигра.
Я наклоняюсь и глажу его мягкую головку. Собака огромная. Его макушка достигает моей талии.
‒ Тигра, ‒ Винн подходит, чтобы успокоить взволнованную собаку, ‒ следи за своими манерами.
Клянусь, собака его понимает. Он пару раз переводит взгляд со своего хозяина на меня, прежде чем отправиться в гостиную, чтобы лечь на кровать перед камином.
Я умираю от желания увидеть его великолепный дом. Я впервые приехала сюда с ним. До сих пор он брал меня с собой в рестораны в городе, или мы ели в моей квартире, так как моя соседка по комнате была идеальной компаньонкой. Я почти уверена, что мы оба знаем, куда движется сегодняшний вечер. Я в ужасе, но готова.
Я в восторге от его потрясающего дома. Честно говоря, я почти ожидала увидеть холостяцкую квартиру с пустыми коробками из-под пиццы и пивными бутылками, покрывающими все доступные поверхности. Вместо этого его большой современный двухэтажный дом безупречен.
‒ Здесь так чисто и аккуратно, ‒ удивляюсь я вслух, оглядываясь вокруг.
Винн кладет свою массивную руку мне на плечо и смеется.
‒ Одна из подруг моей матери из церковного прихода приходит каждую неделю, чтобы привести здесь все в порядок, но морские пехотинцы научили меня быть аккуратным.
Нам столько еще предстоит. Я понятия не имела, что он служил в армии. Нам так много нужно узнать друг о друге. За ужином мы обсуждаем наши семьи. Его отец живет в сельской местности на Аляске.
‒ Я стараюсь хотя бы раз в год навещать его.
Боже. Я надеюсь, что в летнее время. Я дрожу, просто представляя холод.
‒ Мой папа бросил нас, когда я была маленькой.
Я ненавижу говорить о своей неблагополучной семье, но Винн протягивает руку и берет меня за руку. Его теплая ладонь, обхватившая мою, дает мне силы продолжать.
‒ К счастью, моя тетя вмешалась, чтобы помочь моей матери справиться с воспитанием маленького ребенка.
Моя тетя Кей была моим спасителем. Она позаботилась о том, чтобы моя ветреная мать держала все под контролем.
С наступлением ночи я расслабляюсь в его присутствии.
‒ Итак, скажи мне правду.
Я откидываюсь на спинку стула.
‒ Ты правда все это приготовил? ‒ спрашиваю я его, указывая на пустые тарелки на столе.
Не знаю, чего я ожидала, но домашней лазаньи и свежих булочек не было.
‒ Это мой маленький секрет, ‒ подмигивает Винн. ‒ Но церковная подруга моей мамы отлично готовит.
Я запрокидываю голову и смеюсь.
‒ Почему-то я так и думала.
‒ Я приготовил салат и купил вино.
Он пожимает плечами.
Вставая, я тянусь к тарелкам.
‒ Это была замечательная еда. Сейчас я приберусь.
Он хватает меня за руку, останавливая.
‒ Мы можем вымыть посуду позже. Пойдем посмотришь фильм со мной.
Когда мы проходим мимо гостиной, он останавливается и берет с журнального столика пульт. Когда Винн наводит его на стену, я замечаю телевизор, висящий над камином.
‒ Тигра любит смотреть телевизор перед сном.
Винн улыбается и переключает каналы. Большой пудель запрыгивает на серый кожаный диван и вытягивается, пока Винн устраивает ему шоу.
‒ Это займет его до конца вечера.
Я не сопротивляюсь, когда он ведет меня в огромный кинозал в глубине его подвала.
‒ Это потрясающе, ‒ выдыхаю я.
В главной комнате внизу есть стена с окнами, выходящими на его потрясающий задний двор. В этой комнате без окон, спрятанной в самом конце, есть большой экран, занимающий одну стену, и целый ряд черных кожаных театральных кресел. Я смотрю на очаровательный бар в углу, где есть автомат с газированной водой и автомат для попкорна.
‒ Жаль, что я слишком сыта для попкорна, ‒ шучу я.
Винн садится на одно из больших кресел и усаживает меня к себе на колени.
‒ После тренировки, которую я собираюсь дать тебе, ты, возможно, захочешь немного.
Я забываю о закусках, когда его теплая рука скользит мне под рубашку.
Я больше не борюсь с тем, что происходит между нами, но у меня есть вопросы.
‒ Я знаю, что мы шли к этому с тех пор, как встретились, но мне нужно кое-что у тебя спросить.
Винн смотрит мне в глаза и медленно проводит пальцем по моей нижней губе.
‒ Спрашивай.
Мне нужно знать, куда мы движемся
Он объясняет мне ситуацию. Даже если мы займемся любовью, наша вечная связь не будет завершена, пока он не пометит меня. Винн обещает дать мне больше времени, чтобы привыкнуть к нашим отношениям, прежде чем скрепит нашу связь. Мысль о его острых, как бритва, зубах, впивающихся в мою кожу, немного отталкивает, но я полностью согласна. Он уже владеет моим сердцем. Пришло время отдать ему и мое тело. Скоро я позволю ему связать нас вместе навеки.
Глава 8
Винн
Ощущение ее шелковистой кожи под моей ладонью заставляет мой член затвердевать до боли. Я не тороплюсь, пытаясь убедить свою пару доверять мне, но задержка с завершением нашей связи убивает меня.
‒ Ты готова ко мне, медовая булочка? ‒ шепчу я ей в мягкую шею и молюсь, чтобы она не помешала моим планам.
Эви откидывается назад в моих руках и смотрит на меня через плечо.
‒ Пожалуйста, поцелуй меня.
Мне не нужно повторять дважды. После того, как я поворачиваю ее лицом ко мне, она садится на мои колени и трется своей мягкостью о мой твердый, как камень, член. Мой медведь оживает под моей кожей. Я загоняю его обратно на место, прежде чем накрыть ее сочные губы своими. Наши языки переплетаются, и я просовываю руку ей под рубашку. Ощущение ее шелковистой кожи разрушает мой контроль. Я забываю о кино, играющем на экране, и встаю с ней на руках. Она обвивает свои сладкие ножки вокруг моих бедер, и мне с трудом удается подняться на два лестничных пролета. Когда я спотыкаюсь во второй раз, у меня возникает соблазн сказать «к черту» и поднять ее по ступенькам.