Увлекся Францом Кафкой. Жизнь абсурдна. Французы, как оказалось, знают толк в познании бытия – все грязь и тлен.
Выучил итальянский. Скучный язык. На нем хорошо петь, но пою я, как вы помните, не блестяще.
Помните, я говорил, что Джереми спит с женой декана? Она и ко мне подкатила, представляете. С трудом удержался, чтоб не совершить прелюбодеяние. Не так уж она хороша – но велик соблазн был досадить этому выскочке!
Жду не дождусь лета. Я уеду куда-нибудь и постараюсь вообразить, будто я другой человек и могу прожить другую жизнь. Крепитесь, дорогой друг... Крепитесь... Взрослая жизнь не так упоительна, как это представляется.»
13 апреля
«Я стараюсь крепиться, дорогой друг, но похоже идеи Франца Кафки приходят и ко мне... Меня пугает взрослая жизнь. Не смотря на то, что у меня есть мечта, к которой я стремлюсь, я представления не имею, как я буду жить и что делать. Я ни в чем не уверен, мне кажется, я ничего не знаю, и едва я думаю о том пространстве, которое раскинется передо мной после окончания школы, то хочется забиться в дальний угол и спрятаться под родительское крыло...
Ничего подобного я естественно не сделаю, но полная неуверенность в завтрашнем дне растет, хотя мне еще целый год до окончания школы. Наверно я просто боюсь остаться совершенно один, ведь родители мои так и не в курсе моих планов. В то же время я боюсь, что сделал неправильный выбор и это будет висеть надо мной всю мою жизнь....
Впрочем, хватит о грустном, дорогой друг, мы шли к этому всю свою жизнь. В конце концов, мечты должны исполняться...»
Глава 27
Поместье Джереми Гастингса. Большая гостиная, устланная коврами. С потолка свисают полотна цветастой полупрозрачной ткани. На полу на подушках полулежат трое юношей. Бен в джинсах и футболке, босой, полуприкрыв глаза, курит кальян. Джереми – голубоглазый русоволосый молодой человек с тонкими, немного нервными чертами лица читает вслух что-то на латыни, перелистывая страницы книги длинными тонкими пальцами. Чуть поодаль, прислонившись спиной к резному столику, сидит Хасан, смуглый араб, поглаживая рукой короткую изящную бородку.
Через несколько минут раздается звонок телефона. Джереми прерывается и недовольно косится на него. Хасан морщится и говорит с небольшим акцентом.
- Друг мой, сделай так, чтобы эта проклятая трель не отвлекала нас. Ответь или разбей телефон, но ради Аллаха, заставь его замолчать...
- О, какая музыка прервалась, - вздыхает Бен, лениво открывая глаза,- Овидий в гробу перевернулся.
- Ладно вам, - ворчит Джереми, подползая к трубке, - не драматизируйте оба! Алло! Непризнанный гений и наследник всего устаревшего у телефона! Кто посмел нарушить мой покой, а также покой моих друзей – Сократа и Аладдина?
После небольшой паузы в трубке раздается голос Тома.
- Хм.... Добрый день... Меня зовут Том Грин, и мне этот номер дал Бенедикт Морбери. Очевидно, он Сократ из вышеперечисленных. Он сейчас там?
- А, Бен дал... Привет, Том! Наслышан о тебе. – Джереми поворачивается к Бену, - Эй, философ, тут тебя из рая ангелы вызывают.
- Том! – Бен, мгновенно стряхнув сонливость, подбирается и подползает к трубке, - Томас! Дорогой друг, я безумно рад вас слышать! Как ваши дела?
- Да в общем неплохо, - с облегчением и радостью говорит Том. – Я сперва попробовал позвонить тебе в общежитие, но там сказали, что ты уже несколько дней не появлялся. Поэтому я решил искать тебя в поместье твоего друга Джереми. Я тоже очень рад тебя слышать, Бен! Судя по голосам у вас там вечеринка была?
- Вечеринка? – переспрашивает Бен. - А, да нет, так, дружеские посиделки с Овидием и гуриями. Да в двух словах и не расскажешь. Что-то случилось? Вы ведь не так часто звоните... Неужели ваш отец согласился?
- О... нет, - немного теряется Том. – Я по другому... Да, я звонил не так часто. В общем-то тут не так много возможностей, как вы помните. Но я решил, что в общем иногда можно.... – он стушевавшись замолкает и нерешительно добавляет. – У нас уже окончилась учеба.
- Какого черта так рано! Апрель же на дворе! – удивляется Бен.
- Вообще-то середина мая! – укоризненно говорит ему Джереми.
- Да? Середина мая? Вот же черт, - хмыкает Бен, - но все равно...
- Вообще-то уже почти конец мая, - хмыкает Том. – Скоро лето, - решившись, говорит он. – Мы всегда проводили его вместе, ну и договаривались перед твоим отъездом... Нет я понимаю, что ты вероятно занят, но я и подумал, что может быть мы сможем хотя бы встретиться ненадолго....
- А, - Бен стушевывается, - нет, я, признаться, не готов отсюда выбраться, тем более, у меня там скоро экзамен по праву... - он кидает вопросительный взгляд на Джереми.