Том довольно улыбается.
- Кажется, когда я стану знаменитым, я уеду жить на восток. И обязательно стану там правителем и тоже заведу гарем, - он хихикает. – Вообще-то это для меня несколько странно. Я никогда не задумывался о культуре Востока и никогда ею не интересовался. Но с другой стороны, - Том проказливо улыбается, - сейчас мой интерес явно вызван исключительно красотой и умением девушек. Но надо же с чего-то начинать.
Он смотрит на равнину и снова переводит взгляд на друга.
- Ну так что, Бен, нравится тебе в Оксфорде? Если не считать наложниц, конечно.
Бен хмурится.
- Не знаю, Томас, - помолчав признается он. – Все как-то совсем не так, как я себе представлял. Мне нравится учиться, некоторые профессора читают любопытные лекции. Я с удовольствием дискутировал с двумя или тремя из них. И библиотека там великолепная. Но в целом... У меня нет ощущения, что я живу, понимаешь? Мне кажется, будто я проживаю один и тот же день раз за разом. И вряд ли что-то изменится. Поэтому, наверное, мне так хорошо с Джереми и Хасаном, общение с ними заставляет меня почувствовать себя живым. И алкоголь, и наркотики, и женщины... Раньше мое дело всегда стояло для меня на первом месте – учеба, поступление в Оксфорд. Но я поступил, а по сути ничего не изменилось. Я буду работать в одной из корпораций в Темпле и так же проживать один и тот же день до самой смерти. Но лучше уж так, потому что если я продам часть земли, например, и буду жить на какую-нибудь ренту – я сопьюсь. Что дальше? Я заведу женщину, на которой рано или поздно захочу жениться, мы родим с ней детей, они вырастут, поступят в Оксфорд, а я уеду доживать свой век в Юэлмском аббатстве... Все это неплохо – но во всем этом чего-то не хватает... Будущее, которое открывается передо мной, не радует меня. Мне кажется, будто я уже прожил эту жизнь и не раз. В этом во всем нет смысла, понимаешь? Если только дети... Наверное, только размножение придает смысл существованию. Передача генетического материала во времени и пространстве. Своего рода бессмертие... Да, все это стоит делать для того, чтобы завести детей. И ради дела, которое я себе выбрал. В конце концов, карьера – это тоже неплохой стимул... Ведь правда? – он невесело улыбается, - Стану адвокатом года...
Том внимательно слушает, не говоря ни слова и давая Бену выговориться.
- Послушай, Бен, - наконец говорит он, тщательно подбирая слова. – А не было у тебя никогда ощущения, что быть адвокатом это просто не твое? Я слушаю тебя, и меня пугает это. Знаешь, я наверно также чувствовал бы себя, занимаясь отцовской фирмой. Изо дня в день ты встаешь, ты делаешь одно и то же, как робот. А впереди тебя ничего не ждет, потому что ты делаешь то, что с каждым днем ты ненавидишь все больше и больше. Да я бы рехнулся очень быстро. А с другой стороны есть отец, который всю жизнь мечтал создать такую фирму, и он счастлив, каждый день для него как праздник, когда он занимается любимым делом. Поэтому я и хочу спросить... Задавал ли ты себе вопрос. Тебе действительно хочется быть адвокатом или ты пошел сюда только потому, что все от тебя этого ждали?
Бен упрямо сжимает губы:
- У меня другая ситуация, ты же знаешь. Никто меня не заставлял. Я всегда смотрел с уважением на дядю Артура, мне нравилось его дело. Он очень интересно рассказывал о своих делах – он занимается в основном всякими уголовными преступлениями. И к тому же многие поколения Морбери занимались юриспруденцией. Я хочу поддержать семейную традицию – ведь я единственный сын и наследник своего рода!
- Но тебе же не нравится такая жизнь, - тихо говорит Том. – Посмотри на себя. Еще только учась юриспруденции, ты уже топишь тоску в алкоголе, наркотиках и женщинах... Ну ладно, женщины хорошенькие, но все-таки! А что будет дальше? Неужели ты даже мысли никогда не допускал, чтобы заняться чем-то еще? Чем-то от чего ты будешь чувствовать себя живым.
- Нет, не допускал, - помолчав откликается Бен, - да ничего не будет дальше... В смысле, пройдет, наверное, юношеский максимализм и я буду спокойно заниматься делом. Как все. И я хотел стать адвокатом. С самого детства, с тех пор, как впервые попал на заседание, в котором принимал участие дядя, и увидел его такого грозного, статного, в парике и мантии. А потом он дело выиграл – и освобожденные подозреваемые с такими благодарностью и восторгом жали ему руки!... Нет, наверное, у меня просто хандра и все. Вырасту, гормоны улягутся и я с увлечением буду заниматься юриспруденцией. А ты актерством, верно? И мы станем знаменитыми, и все наши мечты сбудутся. Уедем на Восток вместе и заведем себе каждый по гарему.