- Ты проехал с ней через пол-Китая и до сих пор этого не сделал? – хохотнул Дракон.
- Она не вызывает у меня желания это сделать.
- Что ж, я скажу своим людям, чтобы…
- Это нужно сделать без принуждения, - остановил попытку спланировать изнасилование Чживон. – Ведьма, как её назвали, должна переспать с кем-либо по любви, иначе у неё не раскроются чакры. - Двое замолчали, поочередно изгибая брови, недоумевающе косясь и хмыкая. – Знаю, звучит, как чушь, и я в это не верю, как и ты…
- Я не верю ни во что такое, - пожал плечами Джиён, - но если самолёт, на котором я буду лететь, начнёт падать, я прочитаю молитвы, мантры и совершу обряд жертвоприношения Сатане, если успею, в надежде на то, что хоть что-то сработает. Пытаться, а не бездействовать – вот, что главное. И если других предложений, кроме этого, нет, то почему бы не испытать на деле, а потом уже решать, стоило верить или нет? В конце концов, если не верить в волшебное обретение провидческого дара, то стоит ли верить в него самого?
- Логично, - не стал спорить Бобби, сделав шаг к возвращению в уютное бунгало Дракона. – Найди кого-нибудь посимпатичнее, думаю, эта наивная дурочка поведётся.
- Минуточку, а разве она не влюблена в тебя? – остановил его мужчина.
- Сейчас – да, но, судя по всему, она влюбчива и, при должных ухаживаниях…
- А если она однолюбка? С чего ты взял, что она влюбчива?
- Да она влюбилась в меня за пять минут, это и труда-то не стоило.
- О, беспощадная наша мужская логика, - засмеялся Дракон, - легко влюбилась – легко разлюбит, дала мне – даст другому. Бобби, Бобби… - Эвр тяжело выдохнул, сдерживаясь, потому что не любил вот это покровительственное обращение, как к мелкому человечку, каким потчует его иногда и Черин. – В болото легко упасть, но способен ли оттуда кто-то с лёгкостью выбраться? А твои умело расставленные сети, я думаю, не имели ничего общего с прозрачными мелкими родниками. Твоё соблазнение было опасной топью, и девочка в неё шагнула. А вытаскивать мне? Чтобы швырнуть в новое? И сколько на это мне теперь потребуется времени?
- Послушай, Джиён…
- Я могу долго слушать, и могу долго говорить, но одинаково не хочу делать ни то, ни другое. У меня есть другие дела, Чживон, а я вижу быстрое решение проблемы. Девочку должен выебать кто-то, кого она любит. Я уже нашёл этого кого-то. – Дракон сунул руку в карман и достал оттуда толстую пачку долларов, сотнями, около десяти тысяч. Он шлёпнул её о грудь Бобби, отпуская, так что тот вынужден был поймать, чтобы она не рассыпалась, полетев бумажным дождём с Лишань. Освобождёнными руками Джиён достал сигарету с зажигалкой и закурил. – Это тебе бонусом, за нервишки и моральный ущерб. Трахни её, ладно? И катись, куда угодно.
Бобби хотелось кинуть деньги в лицо Дракону, хотелось отказаться и врезать этому змееподобному мудаку, который считает, что всё можно купить, абсолютно всё и, что самое гадкое, у него это получается. Он король жизни, своей, чужих, покупает, продаёт, платит и принимает плату. Что будет, если отказаться? Джиён сообщил между строк, что покатится Бобби только после того, как закончит дело. А без этого его не выпустят? Да и показать, что у него, наёмника, Эвра, есть какая-то мораль, которой можно нанести ущерб, это выдать слабость, а у него их не должно быть. Переспать с девушкой, которая не возбуждает – что с того? Это очередное задание, заказ. Ему всё равно на Элию и на то, с кем спать. Бобби убрал деньги в карман, напустив на лицо каменное выражение.
- Вот и славно, - докурил Джиён, потушив окурок о нефритовую пепельницу, уже стоявшую тут (видимо, не в первый раз выходит подымить).
Они вернулись в дом, где Элия всё с тем же искренним изумлением изучала каждую деталь интерьера, от пола до потолка. В этот момент её волновало миниатюрное воспроизведение того монумента с площади, с танцующими мужчиной и женщиной. Статуэтка была позолоченной, но копия точная.
- А вы знаете, кто эти двое? – спросила девушка у Дракона. Чживон же говорил ей, что его друг – умный.
- Конечно, - сиял мужчина, пока молодой человек отходил от него, возвращаясь к Элии. – это танский император Сюаньцзун и его возлюбленная - Гуйфэй, одна из четырёх легендарных красавиц Китая.
- Это она здесь повсюду изображена?
- Совершенно верно. В храме Ляоцзюнь, к которому поднял вас фуникулёр, по преданию, эти двое поклялись друг другу в вечной любви. А внизу, в Хуанци, они, собственно, жили. По одним сведениям, император увидел её впервые в одном из бассейнов, в купальне, по другим – во время танца. Очень романтичные тут места, вдохновляющие. – Джиён двинулся к ним, намереваясь проводить до дверей, и, оказавшись между ними, положил ладони на плечи ему и ей. Элия повела носом, учуяв запах табака. – Гуйфэй была родом из Шаньси, откуда вы сейчас приехали. – Чживон сделал всё, чтобы не реагировать. - Настоящее её имя Ян Юйхуань, то есть, из семьи Ян… - Они оказались у порога, возле которого Бобби уже вытянулся в струну со ставшими жёсткими мышцами. – Ладно, не буду утомлять всей историей, она печально кончилась, в назидание увлекающимся страстями, а вам нужно расслабиться с дороги, повеселиться. Вы будете пока что жить со мной по соседству, в домике вроде этого, но чуть ниже. Приятного отдыха!
Дракон закрыл тёмно-красную дверь за гостями и направился в левое крыло, минуя спальню, за которой расположилась пристройка, совмещающая в себе и ванну-джакузи, и небольшой бассейн, в который подавались горячие воды из источников, чьё благотворное влияние было полезно для сосудов, моторной системы и здоровья в целом. В этом бассейне отмокал друг Джиёна – Чхве Сынхён. Овдовевший год назад, он до сих пор не мог до конца прийти в себя, употреблял наркотики и беспробудно пил, в результате чего Джиёну пришлось буквально силой вытащить Сынхёна из дома и привезти на лечебно-оздоровительный курорт. Однако, вопреки чаяниями, под эрху и сяо, пиликающих народную ханьскую музыку из колонок стереосистемы, господин Чхве сидел с бокалом мерло и пустеющей бутылкой на кафеле.
- Где ты взял вино? – повёл бровью Дракон.
- В Китае нет сухого закона.
- Я заплатил официантам, чтобы они не приносили спиртное.
- Я заплатил охране, чтобы сбегали. – Джиён, вздохнув, сел на край ванны. Сынхён выглядел не намного лучше, чем неделю назад, когда никакущим его грузили на частный самолёт. Что с ним делать? – Что ты там плёл детишкам?
- Краеведческий экскурс. О прекрасной Гуйфэй и влюблённом в неё императоре.
- Красивая и грустная история.
- История об идиоте у руля власти не может быть грустной. Идиоты – смешны.
- Даже влюблённые?
- Тем более. И красивого в этом всём было мало.
- Сложить к ногам любимой женщины государство – разве не красиво? – прикрыл веки Сынхён, делая глоток.
- Чтобы погубить в том числе и её? – Джиён покачал головой. – Сюаньцзун бросил политику, раздал должности родственникам Гуйфэй, кроме выпивки и искусством в компании своей наложницы больше ничем не интересовался. Он настолько потерял голову, что, когда случился кризис и люди обвинили в несчастьях Гуйфэй, он не смог предотвратить её смерти. Её не то вынудили покончить с собой, не то прикончил кто-то из придворных. Если бы император сохранил немного рассудительности, то они оба дожили до смерти вместе, а так его любовь обернулась против них. – Джиён поморщил носом. – Власть дала ему прекраснейшую из женщин, а прекраснейшая из женщин забрала эту власть. В этой цепочке правитель забыл, что откуда взялось. Отказываясь от власти, он отказался от того, что даровало ему Гуйфэй, и потерял всё разом. Становясь рабом возлюбленной невозможно оставаться её защитником. Репутация, Сынхён, великое дело для государей. С них спрос куда больше, чем с простых смертных.