— Назови своё имя! — голос Князя звучит громче, жёстче, и по толпе проносится тихий недовольный гул.
«Ева, давай. Я помогу тебе», — Ив тянет руки, сливаясь со мной, и я раскрываюсь ей навстречу, позволяя смотреть на мир моими глазами, говорить моим голосом.
— Моё имя Анна Доминионская! — она говорит звонко, уверенно, её голос наполняет тишину площадки. — Я пришла сюда поговорить с вами, Князь!
Ив поднимает на вытянутой руке мой медальон, и по толпе проносится возмущённый гул. Александр всматривается в моё лицо, узнавая во мне Агнессу, и в белёсых глазах загорается огонь, смешанный со страхом.
— Приведите её! — он отворачивается, а меня тащат в внутрь, скрутив руки и наплевав на медальон, зажатый в ладони. Я хочу убежать, но онемевшие ноги не двигаются, и я почти мешком повисаю на плече низкорослого мужчины. Едва тяжёлая дверь хлопает за спиной, стражник замедляется и, позволив мне вздохнуть, толкает в спину. Несколько неровных шагов по ковру, и я миную ещё одни двери. В глаза ударяет свет, пропитанный серостью.
— Ты всё-таки жива?.. — голос отражается эхом от стен, и Александр, стоящий на лестнице, встречает меня настороженным взглядом, убеждаясь, что кандалы на моих руках не позволят мне наброситься на него. Он в два шага преодолевает расстояние до меня, и его перекошенное от ненависти и презрения лицо оказывается прямо перед моим. Ноги отказывают, и я опускаюсь на пол, когда до ушей доносится звук удара, а лицо прошивает вспышка боли. Во рту ощущается солёный привкус крови. — Значит, ты действительно жива, чёртова ведьма! В темницу её! Быстро! — и рыцари, до этого защищавшие меня от разъярённой толпы, тащат куда-то, совершенно не заботясь о моём состоянии. Ноги изодраны в кровь, но они продолжают тянуть меня за цепи кандалов, не давая ни секунды отдыха. Александр идёт следом, отдавая короткие приказы кому-то. Едва меня швыряют на каменный пол, едва из горла вырывается болезненный стон, как он припадает к решётке с обратной стороны.
— Что тебе ещё нужно от нас, Анна?! Разве мало тех жертв, что мы отдали Забытому Городу за последние два года?!
Я смотрю в глаза Александру и вижу, как на дне зрачков зарождается безумие. Страх, ужас, боль за свой народ. Вспоминаются серые-серые дома, улицы и алтари, десятки алтарей, что расставлены на каждом углу. Не понимаю. О чём он, какие жертвы?.. Александр опускается перед решёткой на корточки, подзывая ближе. И я, не осознавая, что делаю, подползаю к нему, гремя цепями, раздирая ладони о края камня. Мужчина хватает моё лицо за подбородок, я не могу сдержать вскрика. Это больно, очень больно, он вцепился так, словно вот-вот сломает мне кости. А его рыцарь мягко кладёт ладонь на рукоять кинжала, приготовившись в любой момент его достать.
— Что, не понимаешь? Говорят, это началось сразу после того, как ты вернулась из-за Стены. Через восемь лет после этого Агнессу принесли в жертву, Забытый Город успокоился. А четыре года назад убили Альберта, и Тот мир вновь сошёл с ума. Два года наши жрецы сдерживали его, но это бесполезно... — его голос сочится ядом, на лбу пульсируют вздувшиеся вены, а я не могу его не слушать, не могу даже вздохнуть. Два года?.. Воспоминания волной обрушиваются на меня, сметая все мысли. Точно. Два года назад мы с Рианом попались Забытому Городу, и я впервые услышала голос в своей голове, чужой голос, до абсурда похожий на мой собственный. Ив. Голос, которому я дала имя. Королева Забытого Города. Два года назад она сбежала оттуда, воссоединившись со своей второй половинкой души.
«Нет... Он не мог!.. Чёрт подери! Неужели он искал меня?!» — она в ошеломлении ослабевает, а я не могу сдержать разрывающего грудь смеха, не моего смеха. Это хохочет Ив, закрывая лицо почти разрушившимися руками. Я вижу её сгорбленную фигуру, покрытую трещинами, вижу, как нарастает её истерика, и она мечется по камере темницы, припадая призраком к стенам, хватаясь за голову. — «Он сумасшедший. Чокнутый, одержимый мир! Ева, всё это... О небо, почему всё так глупо? Почему?!»
О чём это она? Чувствую, чёрт возьми, что ответ совсем рядом, что он очевиден и ясен, но не могу его уловить, не могу поймать единственно верную мысль среди тысячи других.
«Это моя вина. Ева, это всё!.. Он просто искал меня! Чокнутый мир, не способный существовать без своей Королевы», — она опускает руки и, тяжело поднимаясь, шепчет, почти плача, глядя на Александра, который даже не подозревает о её присутствии. —«Всё очень просто, Ева. Если я вернусь за Стену, всё закончится. Он найдёт меня. Нет, тебя. Свою Королеву. И проклятие, в которое они так верят, будет снято, понимаешь?»
Я не могу дышать. Её лицо, перекошенное от безумия, тает, а смех переносится куда-то вглубь сознания. Перед глазами возникает Князь, который заносит руку для удара, пытаясь привести меня в чувство.
— Он просто искал. Просто-напросто искал Королеву, — едва слышный шёпот, и Александр замирает. Меня начинает немного трясти. — Он искал меня!
Александр смотрит удивлённо, даже обескураженно. Открывает и закрывает рот, не в силах что-то сказать. Даже стражник, стоящий у него за спиной, и рыцарь, застывший с обнажённым кинжалом, перестают дышать. В моей голове проносятся тысячи мыслей, и я хватаюсь за одну-единственную самую верную последовательность. Точно. Если я вернусь, если Королева вновь вернётся к Забытому Городу, то всё закончится.
— Князь, у меня к тебе сделка, — кровь бежит по пальцам, ноги гудят, требуя движения, а воздух становится всё горячее и горячее. Александр смотрит на меня почти возмущённо, его лицо вновь начинает искажаться, но я вскакиваю, всё ещё не в силах высвободиться из его рук. Хватаю сквозь решётку окровавленной ладонью его рукав, отчего Князь вздрагивает, а рыцарь приближает острие кинжала к моей шее. Неважно. Чёрт подери, всё настолько просто, что я не могу в это поверить! Эмоции гаснут, растворяются в холоде разума, мысли выстраиваются в чёткую и плавную линию. — Я уйду за Стену, освободив Доминион от проклятия. Но в обмен ты освободишь двух наёмников, которых послал за мной два года назад.
Александр отшатывается назад, и в его взгляде мелькает удивление.
— Они предали своё княжество! И вообще, о чём ты говоришь? Не неси чушь! Ты думаешь, я тебе поверю? — он усмехается, но усмешка выходит сухой и фальшивой. Сомневается. Чувствую прилив сил, и рыцарь, застывший с обнажённым кинжалом у моего горла, смотрит на меня с нарастающим ужасом.
— Ему нужна его Королева. Ему нужна лишь я, Князь. Двадцать один год назад я вернулась с половиной души Королевы. А два года назад обрела вторую часть. Теперь она здесь, теперь я — Королева!
— Ты совсем свихнулась? — Александр встряхивает головой, словно сбрасывая наваждение, и рывком освобождается из моей хватки, одновременно отпуская меня. Но на лице рыцаря всё ещё читается страх. — Идём отсюда. Она свихнулась. Надо приготовиться к казни, — Князь машет рыцарю, и тот, на мгновение позволив себе помедлить, убирает кинжал.
«Ева, не позволь ему уйти! Неужели ты не чувствуешь — Забытый Город с тобой, он поможет тебе убедить Александра!» — вскрик Ив придаёт уверенности, и я действительно чувствую, что мир по Ту сторону здесь. Со мной. Во мне. Щелчок в голове, и невообразимая сила течёт по венам, словно затягивая меня в водоворот. Поднимаю руки, закованные в кандалы, и Забытый Город, окруживший княжество, отвечает моему зову, гася все эмоции, захлёстывая меня своей серостью.
— Александр! Я докажу тебе. Смотри!..
В глазах обернувшегося у выхода Князя разгорается ужас, он с криком отшатывается назад, а из рук рыцаря выпадает кинжал. Они останавливаются, парализованные, зачарованные, когда их ног касается серый туман, заполнивший мою камеру. Тонкие руки мира по Ту сторону обвивают людей, а я встаю, и туман покрывает моё тело, превращаясь в одежды Королевы. Поднимаю руку, и цепь не гремит — лишь приглушённо звенит, скрываясь под серостью дыма. Мой голос превращается в хор голосов, что говорят в унисон тихо, почти угрожающе. Это говорит сам Забытый Город — я едва держусь в сознании.
— Князь, я ещё раз предлагаю тебе эту сделку: освободи двух наёмников, и я освобожу Доминион.
Александр смотрит на меня долго-долго. Вот-вот сдастся. Он склоняет голову, и у меня внутри разворачивается туго стянутая пружина, высвобождая вздох. Но до ушей доносится усмешка, и Князь вскидывает голову, закрывая лицо рукой. А потом, глядя на меня с отвращением, выплёвывает лишь одно слово, прежде чем скрыться за дверью темницы, без раздумий освободившись из уз Забытого Города:
— Нет.