***
Тело холодеет, а Кевин, приближаясь, улыбается только шире.
— Мы снова встретились! Да это судьба! — он кладёт руку на моё плечо, словно мы давние знакомые, смотрит снизу вверх, и я почему-то ощущаю себя ничтожно маленьким. Будто карликом. Не могу пошевелиться, воздух застрял в горле, а в ушах звенит тишина. Ничего, кроме голоса Кевина, не слышно. — Эй, ты меня слышишь? Риан Харнетт, — произносит нараспев, издевательски, и я не успеваю ничего понять, как ударяюсь спиной о землю, а он, хохоча, отскакивает назад.
— Промахнулся! Удар у тебя ужасный, неужели никогда не дрался? Ну и ну... До сих пор ходишь по кругу? Ностальгия не одолевает? Вновь в незнакомом княжестве, опять ищешь незнакомого человека, чтобы узнать хоть что-то. Совсем как в Беркеле, не так ли? Я всё знаю. И про записку с адресом, которую тебе твой брат вложил в удостоверение. Но знаешь, в этот раз кое-что по-другому. Идём, покажу, что именно. Идём же! — и, не обращая внимания ни на что, он тянет меня за руку, поднимая, заставляя сделать несколько шагов. Но вот пелена с глаз спадает, голова, наконец, начинает работать, и я вырываю ладонь из его ледяных пальцев, останавливаясь. Мимолётное удивление, проскользнувшее на его лице, сменяется злорадством и жестокостью, когда я, наконец, обретаю способность говорить:
— Где Ева?!
Я знаю, что ему известно, где она, что с ней. По-другому быть не может — этот мерзавец ни за что не упустит своей жертвы! А он только улыбается, передразнивая меня, выводя из себя ещё больше, и упивается своим превосходством — знает, что мне не удастся даже задеть его. Потом следует резкий удар в живот, от которого я забываю, как дышать, сгибаюсь пополам, глотая воздух, и Кевин хватает мои волосы, заставляя поднять голову, посмотреть прямо в его фальшиво-голубые глаза.
— Бесполезно. Ты опоздал, понимаешь? — и, наклоняясь к самому уху, вливает яд в мои вены своим шёпотом. — Опоздал. Гляди, — и дёргает меня, чтобы я осмотрелся. Чтобы увидел разрушенные, совсем недавно снесённые алтари, серую не то пыль, не то грязь, не то пепел, покрывающий абсолютно всё вокруг. Серый. Везде этот чёртов серый цвет, который я начинаю ненавидеть. Ещё эта Стена, которая не даёт мне покоя. Врезаясь в самое небо, она опоясывает Доминион ужасно близко, она, кажется, вот-вот поглотит это княжество. Своей белизной, своей пронзительной чистотой она заставляет меня не отводить от неё взгляда, ни на секунду не забыть о ней.
Забытый Город так близко, но тогда почему люди здесь так счастливы? Им не страшно? Что же здесь произошло? Я слышал рассказы о Доминионе, слышал о его странной религии и постоянных исчезновениях, слышал, что люди здесь живут страхом быть украденными Забытым Городом. Не понимаю. Этот Доминион явно отличается от того, что я себе представлял. Этот Доминион пугает меня. Что я пропустил, что же здесь произошло?
— Проклятую Княжну казнили, парень. А то, что ты видишь — последствия. Здорово, правда?
— Лжёшь! — вырываюсь и, не разбирая дороги, бросаюсь прочь, а он хохочет, глядя мне в след, я ещё долго слышу его голос, который разъедает сознание изнутри. Не думать, не верить!.. Это место сходит с ума. Это место сводит с ума. Безумие, смешиваясь с гулом толпы, давит на сознание, оттесняя меня в сторону, заставляя забыть, зачем я здесь, что должен делать. Заставляя сомневаться в том, что слова Кевина ложь.