Эпилог
— Ангелина! — мужчина, раздражённо озираясь, почти бежал по особняку, заглядывая в каждую щель. Этот ребёнок снова улизнул, заявив, что они играют в прятки!
Вновь и вновь упрекая себя за неосмотрительность, немолодой рыцарь только сильнее распалялся, становился всё более и более сердитым и даже угрюмым. Ему точно не поздоровится, если Князь узнает об этом. Он не должен был спускать глаз с Княжны и ввязываться в её игры! Он ей не нянька, а рыцарь, вот только Ангелина этого принимать никак не хотела. Говорила, что с ним интереснее, чем с няньками, и всё тут. И всё бы ничего, да вот мужчина и сам иногда обо всём забывал и начинал себя вести совсем как ребёнок.
— Княжна, и куда же вы подевались? — злясь скорее на себя, чем на свою госпожу, он открыл очередную дверь едва ли не ногой. В конце концов, это был его единственный за последние несколько месяцев выходной, а позволить себе просто бросить поиски заигравшейся Ангелины рыцарь не мог. Она ведь ещё долго будет обижаться, она же ещё совсем малышка.
Стоило двери открыться, а мужчине увидеть едва приоткрытую дверцу шкафа, как его лицо расслабилось, а на губах расплылась немного снисходительная улыбка. Он так и знал, что она спрячется здесь. Как чувствовал, чёрт возьми, но продолжал кружить по особняку. Это последнее место, куда он придёт по своей воле. Иногда он искренне недоумевал, как отец Ангелины может быть настолько невнимательным — малышка постоянно умудрялась прятаться у него под носом, но Князь этого никогда не замечал.
— Рауф? Что ты здесь делаешь? — Александр поднял голову, оторвавшись от книги, не понимая, почему рыцарь его дочери заявился сюда в одиночку и без стука. Но мимолётный поклон, извиняющееся выражение лица, и он всё понял, тут же про себя обругав себя за рассеянность. Конечно, Рауф мог прийти сюда по своей воле только из-за своей госпожи, которая снова спряталась в своём излюбленном месте. Кабинет отца. Подхватив безмолвную игру, Александр поднялся из-за стола и, коротко кивнув эрийцу, распахнул двери большого шкафа. Оттуда послышался испуганный вскрик, и Князь, рассмеявшись, вытащил на свет обиженную дочь, попутно пряча чуть виноватый взгляд от Рауфа, который, позволив себе немного формальности, закатил глаза и всплеснул руками. Князь знал, что из него никудышный отец, ведь даже рыцарь, всего лишь рыцарь понимает его дочь куда лучше, чем он. А Ангелина тем временем вцепилась в камзол и, обратив на себя внимание родителя, прокричала прямо в лицо:
— Отец, вы всё испортили! Он должен был сам меня найти! Рауф, это нечестно, ты не умеешь играть в прятки, — девочка, сердито сложив на груди руки, надула губы, и Александр не смог удержаться от смеха и объятий. Он души не чаял в своей дочери, она была для него всем. Иногда он даже ревновал маленькую Княжну к её рыцарю, но ничего с этим поделать не мог.
— Князь... Позвольте мне забрать госпожу Ангелину, мы не будем прерывать вашу работу, — рыцарь улыбнулся совсем по-отечески, вновь пересекая границу, которую сам для себя придумал, протягивая руки к девочке, но Александр лишь покачал головой, крепче прижимая к себе дочь: