***
Миранда запретила мне появляться в лечебнице до момента, когда сестра очнётся, и мне приходилось встречаться с ней лишь по вечерам, пробираясь через узкие улочки по названному ею адресу и отдавая ей или Дику всё, что удалось достать. Всё до последнего нита. Из трактира пришлось уйти — я едва успел собрать наши с Евой вещи до того, как разъярённый хозяин, сопровождаемый парой чистильщиков, ворвался в комнату. Но на меня в розыск так и не подали. Простой подельник. Никому не нужен: ни чистильщикам, ни мирным жителям. Но, несмотря на это, дорога в трактиры и постоялые дворы оказалась для меня закрытой. Мне приглянулся подвал пекарни неподалёку от центра столичного поселения, там хотя бы было тепло. Вот только жильём это назвать всё равно было нельзя. Как же всё это не вовремя. Мы оказались не готовы. Я оказался не готов и уже тысячу раз в этом убедился.
Иногда Миранда и Дик позволяли мне зайти, передохнуть немного, привести себя в порядок. Они знали, что я остался без крыши над головой, но подвергать себя опасности, позвав жить к себе, не хотели. И мне было это понятно. Когда я приходил, у них всегда играла музыка, в этой квартире, заглушая голоса, играл старинный граммофон. Мелодии, большинство из которых не были мне известны, успокаивали меня, помогали уснуть. А может быть, это всё таблетки, которые я начал принимать — меня стали мучить кошмары и бессонница.
— Миранда, это я, — стучу в дверь и через несколько секунд вижу обеспокоенное лицо женщины: с каждым разом она глядит на меня всё с большей жалостью. С каждым разом она открывает дверь всё с большей опаской. С каждым разом мне удаётся достать всё меньше и меньше.
— Не беспокойтесь, за мной никого. Сегодня только сорок нитов. Простите.
— Не страшно, Бэк. Всё в порядке. Может быть, вам стоит отдохнуть пару дней? Поспите, поешьте нормально...
— Нет. Лучше скажите, как там Ева? — и Миранда застывает, горько улыбаясь. Она всегда так улыбается. Горько, обнадёживающе, но беспомощно. И вечно играющая здесь музыка вдруг давит на уши хуже, чем тишина.
— Всё так же. Она спит.
Мне ничего не остаётся, кроме как порадоваться и этой новости, которая с каждым днём всё больше похожа на приговор. Снова беседы ни о чём, вежливые диалоги, тёплый горький чай без сахара как формальная дань гостеприимству. И порция лекарств от бессонницы. Миранда, отводя взгляд в сторону, провожает меня до двери, плотно закрывая её за моей спиной. Я не могу не благодарить эту женщину за помощь, но, каждый раз выходя из этого дома, где всё время слышны истеричные крики, птичий гомон на чердаке и скрип половиц, где каждый раз после моего ухода смолкает граммофон, я чувствую злость. С каждым разом во взгляде Миранды всё больше и больше разочарования. Мне нужно больше работать, выигрыши слишком малы, чтобы ограничиваться одним казино в ночь. Прошло уже тридцать четыре дня, а мне удалось отдать едва ли семьсот нитов. Сегодня хватит времени и сил ещё на пару партий, я не должен позволять себе слабости. Где здесь ближайшее казино?