Она летела, как стрела, выпущенная из арбалета, не помня себя от радости, что наконец-то вырвалась из западни. Прекрасное чувство свободы приятно щекотало макушку, осознанием своей неожиданной победы.
Её никто не преследовал. И всё же Мишель долго гнала уставшее животное по узкой дороге в густом чёрном лесу, боясь остановиться хоть на миг и дать шанс хоть кому-то покуситься на её свободу. Наверное именно это спасло её от неприятных и неожиданных встреч. Мишель проехала сквозь селение, в котором они с Филиппом собирались заночевать, не забыв по пути уточнить направление своего маршрута. Потом ещё один на пути небольшой городок, и только в третьем, больше похожем на город, она разрешила себе сделать передышку. Время близилось к вечеру, надо было подумать о ночлеге, о еде и, в конце концов, дать отдых бедному животному. Впрочем, сползая с седла, Мишель поняла, что ей самой отдых нужен не меньше, будто этот путь она проскакала сама, на всех четырёх копытах.
Впервые, Мишель пришлось задуматься о том, как позаботиться о себе и что делать вт незнакомом городе. И самое главное подумать о том, что делать дальше – продолжить путь в Тайверн, как они задумали раньше или ехать прямиком во владения де Вонга? Всего несколько часов хорошей езды отделяли её от Тайверна. Но ехать на ночь глядя в незнакомый чужой город не имело смысла вообще. Мишель порылась в сёдельных сумках, мысленно попросив прощения у их владельца, и нашла немного монет. К сожалению, этого хватило только на то, чтобы снять комнату на постоялом дворе. На ужин денег не было…
В этот раз она была осмотрительнее. Сначала убедилась в том, что никто за ней не следит, что комната по-настоящему заперта и что в ней никто не прячется. А затем заперлась на ключ. Брызнула в лицо воды на лицо, чтобы освежиться и, не раздеваясь, упала на кровать.
Мишель проспала пару часов и проснулась, когда за окном было ещё светло, но сумерки уже начали сгущаться. Можно было раздеться и лечь в постель, чтобы проснуться только утром. Но чувство голода не давало покоя. Пришлось поискать себе занятие, чтобы снова свалиться от усталости и забыть про голод. Ничего лучше не придумав она решила погулять по городу. Может быть это и безрассудно, но с другой стороны нет смысла запирать себя добровольно в четырёх стенах, когда вокруг столько возможностей. Да вот ещё один момент – если сидеть в комнате вероятность встретить Филиппа ещё меньше.
Осторожно открыв дверь и выйдя на ковер посреди коридора, Мишель немного успокоилась. В пустом коридоре отчётливо слышались мирные голоса постояльцев. Где-то внизу шумел обеденный зал. Вроде ничто не предвещало неприятностей.
Спускаясь по лестнице, Мишель прислушивалась к разным звукам, пытаясь уловить нечто похожее на знакомые голоса.
В большом зале уже повисла густая сизая пелена от табачного дыма, вовсю звенели удары кружек и застольные тосты. Мишель задержалась у стойки, надеясь заказать себе хоть какой-нибудь напиток в счёт оплаты за комнату. Хозяйка в этот момент обслуживала очередных гостей и была занята. Мишель собиралась устроиться на одном из высоких стульев и невольно окинула беглым взглядом обеденный зал. На мгновение она забыла дышать, потому что там, в глубине зала, вдруг увидела графа Галуа. В окружении своих слуг.
Мишель зажмурилась, заставляя себя очнуться. Быть такого не могло! Ибо он был одет как простолюдин! Нет! Даже хуже! Как разбойник! Ярко, но безвкусно. Но этот взгляд!...
Граф опустил голову и наваждение исчезло.
Чтобы не искушать судьбу, Мишель скорее набросила плащ и выбежала из зала.
10
На небе взошла яркая полная луна. Для звёзд ещё слишком светло, ни единого облачка. Воздух чист и прозрачен. В конюшне мальчик – помощник обрабатывал вновь прибывших лошадей.
- Кто эти парни, там в зале? – спросила Мишель у него. Она надеялась, что занятый работой он не станет её отчитывать и отвлекаться на лишние размышления. Так и вышло. Коротко оглядев её, он сказал:
- Те, которые больше всех шумят? Заезжие гости. Я ни одного из них не знаю. Скорее всего, они посидят, выпьют и дальше поедут своей дорогой.
Её коня уже накормили, напоили и, кажется, даже причесали. Мишель постояла немного возле тёплой лошадиной морды, потрепала пропахшую сеном гриву и почувствовала, как в неё снова вливается прежняя уверенность в своём успехе и умиротворение.