Я нетерпеливо стаскиваю с себя платье, что противно пропиталось пролитыми ранее травами и мерзко липнет к телу. Зло кидаю его на пол, всем видом давая понять, что у старухи мало шансов вернуть мое доверие.
Глава 19
— Тебя стоит переодеться перед встречей с ним, — хватаясь за спину с трудом поднимается старушка. Семенит в направлении комода.
Некоторое время покопавшись в вещах, она наконец-то находит, что искала. Победоносно показывает находку, трепетно прикладывая ткань к себе, будто проверяя придётся ли вещь ей впору.
Мятое ситцевое платье изрядно выцвело, наверное, бабушка Юна носила его в ранней молодости. Она протягивает его мне. Немного помешкав возвращается к своему вареву, знаком давая понять, что я могу спокойно переодеваться за ширмой.
Зайдя за занавес, понимаю, что будучи среднего роста это подобие ширмы не прикроет даже наполовину. Но выбора нет, поэтому я наскоро переодеваюсь, каждый раз нервно поглядывая на вход. Не хватало ещё чтобы меня застали в неглиже!
Почти монашеский фасон платья приходится мне в пору.
— Ах как ты похожа на Вэнону, дитя! — восхищенно похлопав в ладоши хрипит старушка. Складывается впечатление будто у неё вот-вот начнётся кашель, но она старательно его сдерживает.
— Правда? Я никогда ее не видела, даже на фото. Какой она была?
— Бабушка, верно, рассказывала тебе? Она была совершенна, высокая статная девушка с длинными каштановыми косами. Она была не похожа на остальных и в тоже время вписывалась как нельзя гармонично в индейское бытие. Ни нашлось бы и одного индейца, кто посмел косо посмотреть в ее адрес. Одним словом— мы невероятно ценили ее, многие обожествляли ее — Юна грустно улыбнулась, — в хрупкое тело вложили необычайную мощь, она слишком рано повзрослела.
— Что ты имеешь ввиду? — путаясь в догадках спросила я, как ребёнок с интересом уставившись на старушку.
— Нет ну не дитя ли? — хлопнув себя по коленке захохотала она, — У каждого индейца есть дух покровитель, слышала о таком?
Отрицательно качаю головой.
Старушка вздыхает:
— И чему тебя Мискодит учила?
Виновато пожимаю плечами:
— Бабушка не любила разговоры о прошлом.
— Ее можно понять, — прогнав шуточный пелену продолжила та, — У каждого индейца есть дух покровитель. К примеру, у меня это природный дух. Как ты могла заметить, я тонко чувствую травы, цветы, коренья. Первое время рука сама тянулась к нужному соцветию и я будучи ребёнком уже знала, как именно можно его применять. Конечно, некоторым и за всю жизнь не удаётся восстановить связь с духом покровителем. Однако, если дар не раскрывать, дух отвернётся и жизнь будет наполнена пресным бытием. Каждый из нас ступил на Землю с определённым благословением, не пользоваться им кощунство, — мудро подмечает старушка, снова разливая нам травяной чай, — Но не каждый дар сладкий приз, для кого то, он горькое наказание. Так случилось и с Вэнононой. Твоя мать очень рано поняла своё предназначение, по-другому и быть не могло ведь она Маниту, а их дух насколько силён настолько и опасен. В нем сочетается тьма и свет, и лишь от человека зависит на какую сторону он прильнёт, — Юна многозначительно молчит в ожидании, что я выпью настой пока он горячий. Но мне не до него.
Мне до ужаса неловко признаться, что я понятия не имею о чем рассказывает старушка. И хоть я напрягаю каждую извилину— все тщетно. Прочитав нескрываемое недоумение в моих глазах Юна снова хрипло засмеялась:
— Мискодит думала скрыв правду защитит тебя. Но прошлое никогда нас не отпускает.
— Да-да, именно так она и сказала перед смертью. Прошлое нас никогда не отпускает.
— Пей, дитё, очищай разум.
Я с опаской делаю глоток.
— Быть проводником Маниту, на самом деле, большая удача как для индианки, так и для племени, — продолжает она, — благодаря силе Вэноны мы полностью отделились от племени одживбе, которые ещё со времён твоей бабушки притесняли нас. Плотно обосновались в лесу. Ещё маленькой девочкой, она была проводником и указывала, где вражеское племя расположено, откуда ждать очередной удар.
Я ужаснулась. «Неужели ребёнку можно быть причастным к войне? Разве хрупкой детской психике позволено видеть насилие? Как бабушка могла допустить такое?» Дикость….
Заметив всю гамму обуревавших меня эмоций, Юна кивнула в знак согласия с моими мыслями:
— Да, Амо, война и магия для индейцев неотделимы. Дух войны охотно помогал нашему племени через Вэнону, но вскоре из-за алчности и корысти Высшие Духи надолго отвернулись от нас… — старушка устало вздохнула, было видно, как тяжело дается ей каждое слово, — Лучше об этом не будем.