Я непонимающе хлопаю глазами.
— Бубен для шамана, играет ключевую роль— он обрисовывает ладошкой круглый натянутый кожей ободок, по краям, которого свисают разноцветные перья и колокольчики, — он разделён на три части: Небеса куда мы все стремимся. Подземный мир, где заперты грешные души. и Земля, наше временное пристанище.
Шаман делает многозначительную паузу, выжидая, пока я переварю информацию…
— Стук, — снова проходится худыми пальцами тарабаня по коже, — способен отталкивать шамана от Земли и уносить далеко….. в самый Центр мироздания. Только там пересекаются миры.
Индеец вдруг изучающе смотрит на меня медленно покачивая головой:
— Но не будем тратить время на разговоры. У нас не так много времени — моя любимая давно заждалась меня. Вот Миную Царство вечного сна и мы воссоединимся высоко на тринадцатых небесах.
— Дедушка Хокин, вам рано умирать…
Он поднимает руку в предупреждающем жесте:
— Прошлое никогда не отпускает нас. Духи сами решат, когда настанет мой час. Но он близок. Я чувствую.
Глаза наполняются предательской влагой, я всего ничего знаю старого шамана, а уже так прикипела к нему. Или я просто устала от потерь?
— Ты приняла решение? — осторожно интересуется он.
Растерянно отвожу взгляд.
— Я уже давно приняла решение… мне помогли.
Я разворачиваю старое письмо, с которым стала неразлучно, оно будто вторая кожа. Перечитываю щемящие душу строчки
«Если сердце твоё заплутало— вернись к корням».
Сердце отчаянно колотится каждый раз, стоит мне взглянуть на знакомый почерк.
Я снова аккуратно сминаю клочок бумаги в руках. А потом, вновь нежно разглаживаю подушечками пальцев и окунаюсь в воспоминания недельной давности…
*******
— Ну что, Мистер Аткинс, нам пора домой.
От моего неожиданного появления Точо с Воной в недоумении переглянулись, а Мэкхья застыл с глиняной чашкой в руках.
— Как ты меня, — поперхнулся, — Прямо сейчас? — отрывисто переспросил он.
— Да, мы и так здесь задержа…
Лающий кашель оборвал фразу, все разам обернулись на старушку Юну, та бледная лежала облокотившись на высокие подушки. Ее грудь подозрительно часто вздымалась, а руки дрожали.
— Ей вдруг стало совсем плохо, — мрачно объяснила Вона.
— Ну я же говорила, что тебе нужен врач, — хочу было отругать старушку, но она предостерегающе выставила сухую морщинистую руку.
— Нашу судьбу пишут на небесах, я сама выбрала этот путь. И Я достойно его прошла, — снова долгий протяжный кашель ударил по ушам, — осталось одно дело, оно не отпускает меня на протяжении многих лет.
Она тянется чтобы достать, что то из под тюфяка. В этот момент у всех четверых от любопытства вытянулась шея.
— Те красные бусы…. твой взгляд упал на них не зря. Когда то твоя бабушка подарила мне их, в знак бесконечной дружбы. Бери, дитя, они твои. И вот …. это, — в сморщенных старых пальцах лежало выцветшее желтого цвета письмо, — послание из прошлого в будущее.
Я несмело подошла, ноги совсем не держали меня, видимо я переоценила свои возможности и ещё рано пускаться в путь. Вона перехватила мою руку и серьезно заглянула в глаза, в них застыли слёзы.
«Не отпугни Духа Вечного Сна» слышу ее голос в голове. Мои подозрения на счёт ее магических способностей в очередной раз подтверждаются.
Я сморгнула слёзы, и сделала, как можно более беззаботный вид.
Стоило мне взять письмо, как глаза старой индианки блаженно прикрылись, а губы еле прошептали:
— Nangvante yamu.
Слёзы, как долгожданный дождь в засуху полились по щекам всех собравшихся.
При этой ее фразе Точо растерянно, словно мальчишка взглянул на Вону, не произнося ни слова сдержанно кивнул, будто она успела ему что то ответить. А потом добавил, но уже вслух:
— Яс. Она не успела с ним попрощаться…
— Успела, — грустно произнесла Вона, присаживаясь на край кровати, — с правнуком…. И с правнучкой, — при этом рука ее трепетно опускается на живот.
Глава 41 (Заключительная)
Аккуратный стук в вигвам выводит меня из воспоминаний.
— Проходи.
— Надеюсь, я не помешал Вам, — склоняется в почтенном поклоне перед шаманом.
— Как раз вовремя. Присаживайся, — старик указывает на место подле меня.
Мэкхья усаживается по левую сторону. Выглядит слегла взволнованно, я бы сказала раздражённо.
Взгляд шамана вдруг становится не на шутку серьезным, на и без того морщинистом лбу пролегают глубокие впадины.
— Время поговорить на чистоту.