Вместо эпилога
Император Тессар первый сидел в глубоком кресле напротив огромного экрана Сони, висящего на стене, и исподлобья, без всякого интереса, смотрел шоу, идущее по телевидению. Император был мрачен и часто прикладывался к хрустальному фужеру с крепленым вином, в котором плавали оливки.
— Прибыл начальник тайной стражи герцог Крон Гросс, — доложил дворецкий, — Просит аудиенции вашего величества.
— Пусть заходит, — Сиан поставил недопитый бокал на стол и щелкнул пальцами с массивными перстнями, обращая внимание выстроившихся позади него слуг в белоснежных ливреях: — Принесите другого вина и свежих фруктов. И передайте повару, что если я еще раз найду хоть одну косточку — запорю до смерти.
Герцог вошел чеканным шагом, застегнутый на все пуговицы, вытянулся по стойке смирно и отрывисто кивнул головой:
— Ваше величество.
— Садись, — Сиан указал на кресло рядом с собой, — И давай без чинов, я хочу говорить с тобой, как с другом. Ты уже видел это безобразие по первому каналу?
— Да, Тесс.
— Как такое может быть?
— Извини, но в вопросах телевидения я не слишком разбираюсь. Созданием Сони занимались только два человека — ты и Сангин. Только вы полностью понимаете, как оно работает.
Император вздохнул и основательно приложился к новому фужеру с красным вином и парой вишенок.
— Есть только одно объяснение, — проворчал он, — Каким-то образом этот мерзавец подменил оригинал синхронизированного стекла, с которого идет вещание на главный телевизионный канал.
— Вот как? Что же, остается надеяться, что у него только одно стекло, а не все двенадцать оригиналов.
— Вряд ли больше одного, но как видишь, даже одно может доставлять неприятности.
— Мы можем как-то прервать синхронизацию?
— Нет. Первое материнское стекло синхронизируется со вторым, третьим, десятым, сотым. Синхронизацию можно начинать хоть с третьего, хоть с десятого, но как только включится первое, все остальные синхронизируются непосредственно с ним, потому что именно с него сделан магический слепок.
— А если уничтожить наши промежуточные стекла в телевизионном центре?
— Ты не понимаешь. Если у тебя есть самое первое стекло, то картинка с него распространится на все снисходящие синхронизированные стекла, на каждый телевизор, даже если мы половину из них перебьем.
— Значит Сангин может в любой момент вмешаться в работу нашего телевещания? — герцог нахмурился, — Знаешь, Тессар, а я почему-то не удивлен. Виктор всегда называл телевидение самым мощнейшим оружием. Ни самодвижущиеся орудия, ни железные птицы, ни ружья, а именно телевидение. И вот теперь именно оно у него в руках.
— Да какое это оружие? — отмахнулся Сиан, — И какой из него воин? Он напуган до смерти. Этот мерзавец затаился в какой-то дыре, один единственный раз вклинился в наше телевещание и тут же затих. Он даже толком сказать ничего не смог, а только лишь спел свою очередную дурацкую песенку. Думаю, что таким образом он пытается выйти на контакт и выторговать свою жалкую жизнь за оригинал синхронизированного стекла.
Услышав такое предположение, герцог Гросс немного удивленно взглянул на императора.
— Ты заблуждаешься, Тесс, — начальник тайной стражи отрицательно покачал головой с гладко прилизанными и тронутыми сединой, волосами, — Это вовсе не приглашение к переговорам.
— Разве? Что же такого ты услышал в послании Сангина, чего не услышал я? И что это за слово, которое он непрерывно повторял в припеве? Тебе оно знакомо?
— Да. Крайне редко, но Виктор употреблял его в моем присутствии. И исходя из контекста, я сделал вывод, что это слово означает «нет», выраженное в крайне грубой и неприличной форме.
Император недовольно засопел.
— Это точно?
— Вне всякого сомнения. Так что это не переговоры, а вызов. И я боюсь, что это только начало.
— Ерунда! Да кем он себя возомнил? Я глазом моргну и этого шута приволокут за седые патлы на плаху.
— Вижу, Тесс, что ты еще никогда не входил с ним в серьезное противостояние, — осторожно подбирая выражения, произнес герцог, — И не догадываешься, что этот «шут» тоже умеет очень ловко «моргать».
— Ты меня удивляешь, Крон. Откуда в тебе столько пессимизма?
— Откуда? Знаешь, Тесс, как-то Сангин прямо спросил меня — за что я упеку его в тюрьму? Я тогда не понял, о чем он говорит, но теперь все стало на свои места. Думаешь, это ты его посадил в солнечную башню? Нет. Вик сам все это спланировал. Он заранее знал, что там окажется. Понимаешь, Тесс, заранее! — герцог вдруг усмехнулся от мысли, только что пришедшей ему голову: — Возможно, он даже знал, кто потом поможет ему оттуда выбраться.