Рассмотрев понятия — «неоинституционализм» и «институт» — следует обратиться к вопросу о том, являются ли СМИ в целом институтом, и что определяет развитость этого института в различных странах.
Можно утверждать, что СМИ являются социальным институтом, т.е. исторически сложившейся формой организации совместной деятельности людей. Социальным его делает, прежде всего, то, что он возник для удовлетворения потребностей общества, а институтом — то, что он включает в себя четкую систему формальных и неформальных правил, имеет установки и образцы поведения.
СМИ являются социальным институтом, тогда как журналистика является одним из видов деятельности, обеспечивающим функционирование СМИ как института. Будучи социальным институтом, СМИ задают журналистике нормативные установки, правила профессионального поведения, которые устанавливаются на основе определенных принципов и носят характер закона, а также реализуют стимулирующую, а иногда и принудительную функции (через запреты, разрешения, обязательства и т.д).
В контексте данной работы можно выделить ряд наиболее значимых особенностей СМИ как социального института.
Во-первых, как уже было отмечено, «институты возникают в большей степени в результате случайности или эволюции, чем намеренной деятельности»[82]. Во многом развитие технического прогресса (изобретение печатного станка Иоганном Гуттенбергом) сделало возможным возникновение первых СМИ в середине XV в. Как и любой социальный институт, СМИ возникают в ответ на общественную потребность в объективном процессе разделения труда. СМИ — один из институтов, который не был создан ни «сверху», ни как-либо иначе. Однако здесь, безусловно, следует отметить существенные отличия российской системы происхождения и нормативного регулирования СМИ от европейской.
У этих систем принципиально разная история возникновения. В России СМИ появились с отставанием в несколько столетий, если взять за точку отсчета дату появления в России первого СМИ — первая рукописная газета «Куранты» появилась в 1621 г. по Указу царя Михаила Федоровича и не была предназначена для массовой аудитории; первая печатная газета «Ведомости», 1702 г., была создана по Указу Петра I и имела целью информирование общества о сути проводимых в стране преобразований.
В Европе же печать развивалась естественным путем, и первые газеты (венецианские рукописные газеты — «avvisi», первые немецкие ежедневники — «Relation: Aller Fumemmen», «Avisa Relation oder Zeitung») возникали по инициативе торговых домов и служили их коммерческим целям. Так, к первой трети XVII в. газеты выпускались уже в примерно 30 европейских городах. Возникшая же в России при Петре I печать была, скорее, инструментом влияния власти, а не выражением интересов общества.
Также за точку отсчета можно взять и дату отмены цензуры (Закон СССР «О печати», отменявший цензуру, был принят в 1990 г.), тогда как в Европе цензура была отменена намного раньше — в Англии — в 1695 г., во Франции — в 1780 г., в Германии — в 1815 г.
В этой связи возникает вопрос: может ли такой институт, как СМИ, сделать общества более демократичными? Представляется справедливым следующий ответ: если институт СМИ был создан на основе консенсуса в обществе, то может. Отсюда и второй признак СМИ как социального института — для полноценного существования института в целом и института СМИ в частности необходимо согласие относительно целей его существования и необходимости, а также правил, по которым он существует.
«Индивид сочтет для себя выгодным использовать преимущества, которые дает коллективная организация деятельности, если он ожидает, что сможет в результате увеличить свою полезность», — отмечает Джеймс Бьюкенен[83]. Это означает, что, объединившись с другими членами общества в рамках некоторых институтов, можно минимизировать некоторые внешние издержки от жизни в сообществе. «Человек — раб своих страстей, и, осознавая это, он может объединиться со своими собратьями в рамках такой организации, в которой взаимные выгоды от социальной взаимозависимости могут эффективно максимизироваться», — писал он.
Однако мотивация игроков и соотношение сил между ними тоже имеют значение. Так, относительная неразвитость института СМИ в современной России может объясняться тем, что у государства, общества и бизнеса нет консенсуса относительно модели его функционирования. «Решающее значение имеет символическое общественное соглашение или своеобразный консенсус, по поводу создаваемых или существующих институтов и практик демократического правления»[84], — считает Я. Ваславский.
82
Goodin R. Institutions and their design // The Theory of Institutional design. Cambridge, 1996. P. 28.
83
Бьюкенен Дж. Расчет согласия. Логические основания конституционной демократии // Нобелевские лауреаты по экономике. М.: Таурус Альфа, 1997. С. 128. Режим доступа: http://gallery.economicus.ru/cgibm/frame_rightn_newlife.pl?type=m&links=./in/buchanan/works/buchanan_w2_0&img=works_small.gif&name=buchanan
84
Ваславский Я.И. Конституционные основы для демократии: сравнительный анализ. М.: МГИМО Университет, 2008. С. 8.