Теперь в большинстве исследований также принято преобразовывать такие числа в потери рабочих мест. Эта практика велась BSA в 2007, когда он развивал формулу для преобразования будущего уменьшения нормы пиратства в ожидаемые числа роста рабочих мест, которые он вычислил для каждой страны в попытке продвинуть более сильные местные обязательства по принудительному применению. Используя свою собственную версию этого подхода, Сивек вычислял глобальные издержки Соединенных Штатов от пиратства приблизительно в 373 000 рабочих мест в одном только 2005 году. Использование метода Сивека для применения в Европейском союзе в 2010 году, финансируемое ICC исследование продемонстрировало совокупную потерю из-за пиратства между 611 000 и 1 217 000 рабочих мест в Европе за период между 2008 и2015 (Консультанты BASCAP/TERA 2010).
Исследования экономических эффектов важны, но поднимают серьезные методологические проблемы, из которых мы выдвинем на первый план два:
• трудность определения эффект ов замещения связываемых с пиратством, то есть вероятность, что пиратская копия заменяет легальную продажу — и важность эффектов цены/дохода при определении этого эффекта; и
• важность компенсирующих выгод пиратства и для отрасли, и для потребителя в любой модели общего воздействия на экономику и, следовательно, важность рассмотрения пиратства как части экономики, а не просто как ее сток.
При множестве разнообразных исследований по моделям с эффектом замещения[17] мы знаем только об одной попытке моделировать компенсирующие выгоды: «Подъёмы и спады: Экономические и культурные эффекты совместного использования файлов с музыкой, фильмами и играми» (Huygen и др. 2009), одобренной голландским правительством. Среди отраслевых исследований всюду теперь признают, что нормы замещения — числа меньше единицы, однако ни в одном из них не предлагается учет или случай признания компенсирующих выгод. Следовательно, они моделируют только одну сторону рынка — потери отрасли, но не соответствующий излишек для потребителя.
Требования взаимно-однозначного соответствия между пиратскими товарами и потерянными продажами все более и более редки и больше не являются частью официальных методологий любой из крупнейших отраслевых групп. В лучшем случае они — экспонат периода, когда отраслевое исследование базировалось главным образом на наблюдениях за розничной поставкой, а не за поведением людей с точки зрения их покупательских мотивов. Как бы то ни было, у таких предположений были свои политические применения. Взаимнооднозначное соответствие, сделано для самых высоких оценок возможных потерь и против простых случаев несанкционированного использования во всех его формах. Проблемы с этим предположением устарели уже в 1992, когда итальянское правительство возразило против усилий MPAA поместить его в «Список приоритетного наблюдение» Специального 301 отчета за предполагаемую ежегодную потерю в размере $250 миллионов в кинотеатральных доходах из-за пиратства видеокассет (Drahos и 2007 Braithwaite). Но такие возражения были изолированными и, в общем, проигнорированы.
В своих исследованиях MPAA придерживался взаимно-однозначной эквивалентности до 2004 года, когда он переходил от методологии на основе розничного наблюдения к потребительским опросам. Практика RIAA не публична, но исследовательский персонал показал в 2009, что они принимают во внимание нормы замещения, оценивая потери для Специального 301 отчета (они не показывают какие нормы). Зато ESA и IFPI никогда не полагались на взаимно-однозначное соответствие.
Позицию BSA часто описывают как утверждение взаимно-однозначного соответствия, поскольку он вычисляет потери (с 2010 года это называется «продажной ценой нелицензионного программного обеспечения»), умножая предполагаемое число пиратских копий отслеженных продуктов на «взвешенную среднюю стоимость» тех продуктов, поступающих через различные каналы распределения (розничная продажа, лицензирование, «свободный» сбыт открытого кода и так далее). Несмотря на функциональную взаимную однозначность, BSA настаивает, что его доказательство более сложно и отражает предположение о компенсации, а именно, снижение пиратства непосредственно не привело бы к эквивалентному увеличению продаж, но делает это косвенно, расширяя деловую активность, которая привела бы к увеличенным объемам сбыта. Согласно BSA, «две силы компенсации, как кажется, взаимно уничтожают друг друга» (BSA/IDC 2003).[18] В 2009 году IDC утверждал, что этот эффект «возможно даже недостаточно представляет» истинные потери отрасли (BSA/IDC 2009). Практически, они не предлагают учета эффектов замещения и, следовательно, не учитывают поведения людей с точки зрения их покупательских мотивов.
17
Для более детального знакомства с литературой об эффектах замещения, см. Huygen и др. (2009) и Oberholzer — Gree and Strumpf (2009).
18
В письме к нам в 2010 году BSA описала это более широко как «линейные отношения» между более низкими нормами пиратства и большими рынками программного обеспечения — подход, который мог, по крайней мере, допустить отношения меньше, чем взаимно-однозначное соответствие, но который практически этого не делает.