Через несколько дней начальник полиции доложил, что они нашли кое-что из наших украденных вещей. Он попросил меня прийти посмотреть на возможных подозреваемых и опознать того, кто стрелял в нас. Я вошла в комнату, у стены напротив меня стояли шестеро мужчин. Я видела их, а они видели меня. Я внимательно посмотрела на каждого из них. Потом я заметила того, кто стрелял в меня; его образ отпечатался в моем сознании. Мои глаза задержались, и я перешла к следующему мужчине. Я посмотрела на каждого из них и снова посмотрела в глаза нападавшему. Я увидела в его глазах отчаяние и страх и в этот момент поняла, что мое слово определит его жизнь или смерть. Я представила себе его мать и семью. Я думала о том, что у меня впереди целая жизнь. Я не хотела нести бремя его смерти на своей душе. Я не хотела продолжать страдать. Что-то внутри меня смягчилось, и я покачала головой. Я не назвала его имени.
Когда позже я вернулась домой в Европу, у меня начали возникать глубокие экзистенциальные вопросы.
У меня небыло гнева, а скорее в глубокая печаль. Как могли молодые люди, которые убили Рамеша и чуть не убили меня, не видеть в нас людей? В одно мгновение они украли жизнь моего друга и навсегда изменили мою. Это было так быстро и бессмысленно. Я почувствовала себя убитой горем, представив себе, как эти молодые люди были безразличны к человеческой жизни. В то же время я понимала, как хрупка жизнь. Трагедия в Таиланде пробудила меня от транса бесцельного блуждания. Я спрашивала себя, как лучше всего провести мое драгоценное человеческое существование? Меня переполняло чувство бесстрашной решимости, стремления к осмысленной и полноценной жизни.
Следующие два года я прожила в Швейцарии, восстанавливая силы после путешествий, работая в ресторане, а когда моя нога зажила, вернулась к изучению современного танца. За это время я познакомилась с квалифицированным физиотерапевтом, который помог мне вылечить хроническую боль в спине, вызванную детским сколиозом. Вдохновленная его мастерством, я решила изучить это ремесло. Некоторые мои друзья-танцовщицы, живущие в Калифорнии, рассказывали мне, что в Сан-Франциско есть много школ массажа, и, стремясь создать новую жизнь для себя, я скопила деньги, собрала чемоданы и отправилась на другой конец света.
В 1981 году, в возрасте двадцати пяти лет, я приехала в Сан-Франциско. После того, как я освоилась в своей новой жизни, я стала очень активно встречаться с новыми людьми и изучать массаж, но в глубине души мне еще предстояло разобраться с эмоциональными проблемами моего прошлого. Мои болезненные отношения с отцом, его внезапная смерть, дни употребления героина и мой ужасный опыт в Таиланде - все это осталось неисследованным и неразрешенным. Не обладая ни языком, ни инструментами для самоисцеления, я страдала от ряда нестабильных отношений. В ретроспективе я использовала активность и деловитость как способ избежать более глубоких слоев травмы в моем теле и уме. Постепенно я устала, и мне захотелось избавиться от внутреннего волнения. Хотя я была полна решимости честно взглянуть на свою жизнь, я не знала, с чего начать.
Однажды днем, спустя четыре года после переезда в Сан-Франциско, я была на вечеринке с друзьями на Бейкер-Бич, когда встретила человека, который станет моим будущим мужем. При встрече с ним меня поразил его интерес к психологии и духовности. Я поделилась с ним своими приключениями в путешествии, и он оказался потрясен и очарован моим не по годам развитым французским стилем! Спустя некоторое время он познакомил меня со своим наставником, с которым в течение двух лет занимался духовно-психологической работой.
Пабло Санчез был шестидесяти лет, он был коренным американским медиком из племени Тива и Навахо, деканом недавно созданной Школы социальной работы в Университете Сан–Хосе в Калифорнии. До своей работы в академии он работал социальным работником в Бюро по делам индейцев, проживая и работая в резервациях Навахо и Юты в Нью-Мехико, Колорадо и Юте. Когда Пабло был молод, он участвовал во Второй мировой войне в фотокорпусе Военно-Воздушных сил и, находясь в Европе, получил мучительную задачу - запечатлеть концентрационный лагерь сразу после освобождения. Позже он рассказывал, что ужасы, свидетелем которых он стал в том концентрационном лагере, подтолкнули его к тому, чтобы посвятить себя человеческому преображению и исцелению. Много лет спустя Пабло стал учеником доктора Сальвадора Рокета, известного мексиканского психиатра, которого Мария Сабина, известная Масатекская курандеро, посвятила в мир традиционных церемоний исцеления грибами.