Андрей Везалий происходил из семьи, латинизированное имя которой взято из немецкого местечка Везеля. Он был сыном императорского лейб-аптекаря (Везалий, а раньше Витинг), родился в 1515 году в Брюсселе и учился в Лувене. Медицину он изучал в 1533—1536 гг. в Париже у немецкого гумманиста-врача Гюнтера из Андернаха и также образованного Жака Дюбуа (Сильвиус, 1478—1555), который обучал многочисленных своих слушателей всей медицине, в том числе анатомии и физиологии, т.е. наукам, в которых, как ему казалось, Гален достиг вершины премудрости и знаний, — это он настойчиво повторял в своих лекциях. Весь курс обучения медицины продолжался у него не более 2-3 лет; это таким образом было значительным шагом вперед по сравнению с теми временами, когда Жак Депар в течение 21 года читал длинный комментарий к одной единственной книге Канона Авиценны (1432—1453). Но понятно, что в этой парижской, слишком схоластической, несмотря на постоянные упоминания (131/132)
Рис. 43. Внутренние органы беременной женщины, рисунок Леонардо да Винчи. (132/133)
Рис. 44. Андреас Везалий на 28-м году жизни. С портрета в «Fabrica», резанного на дереве в 1542 г., скопировано Ванделааром в 1725 г.
имени Галена, атмосфере, такой человек, как Везалий, не мог чувствовать себя удовлетворенным. Слишком мало давали те трехдневные анатомические демонстрации, которые время от времени производились одновременно для баньщиков и медиков, дополняемые при случае приносимыми Дюбуа на лекцию одним-двумя собачьими органами, в которых к тому же он сам не всегда разбирался; всего этого было мало для Везалия, который уже давно во вскрытии упражнялся на собаках, кошках и других мелких животных. Он сумел вознаградить себя работой на кладбищах и местах казней и в заключение, по желанию своих коллег-студентов, сам должен был начать анатомические вскрытия; для этого он, по-видимому, сотрудничал в Гунтеровских анатомических учреждениях и через год сам выпустил 9-й том Рази к Мансуру в улучшенном (133/134) латинском переводе (1537). Еще в то же году, после краткого пребывания в Венеции, Везалий переселился в Падую, получил там звание врача и на следующий день, 6 декабря 1537 г., не достигнув 23 лет, был сделан профессором хирургии и тем самым предназначен для чтения анатомии. Первой своей цели он достиг.
Рис. 45. Пятидольчатая печень из анатомических таблиц Везалия, начала 1538 г.
Он сумел использовать представившуюся ему возможность. Он оставался еще анатомом в духе Галена, хотя и думал, что он доказал наличность у великого учителя тех или иных ошибок. Но он еще не сознавал, что в строгом смысле слова Гален никакой анатомии человека не учил. Насколько еще он сам был несвободен в своем мышлении, хотя и тогда уже превосходил своих современников в анатомических познаниях, доказывают его 6 «Tabulae anatomicae», которые он издал как учебное пособие для преподавания анатомии в Венеции, в связи со своими первыми анатомическими демонстрациями в Падуе (посвящение, написанное там 1 апреля 1538 г.). Они заключают 3 таблицы скелета и три — внутренностей и сосудов. Это традиционная анатомия (пятидольчатая печень, см. рис. 45), связанная с подробностями, найденными на вскрытиях. Рисунки скелета — лучшая часть таблиц, с изготовленного им самим в Падуе скелета. В следующем году для нового латинского Галеновского издания Giunta он дал новую обработку латинского текста известных тогда девяти томов анатомического «Encheiresen» и анатомии вен, артерий и нервов. После нового тщательного изучения главнейших анатомических работ Галена в оригинале, он в методической работе проследил всю анатомию человека на трупе и в течение 4-5 лет совершил почти сверхчеловеческий труд, заставив весь материал зафиксировать в рисунках. Эта работа была тщательно выполнена искусным художником. Он должен был признать, что Галенова (134/135) анатомия обезьян учит многому, и сам впервые разработал действительную анатомию человека, снабдив ее богатыми иллюстрациями; он издал ее в виде обширного руководства в 1543 г. в Базеле у занявшегося книгопечатанием ученика Парацельса Иоганна Опорина под заглавием «De hnmani corporis fabrica libri septem». Труд этот он привел к концу 1 августа 1542 г., и одновременно 13 августа того же года он закончил извлечение из него «Epitome», рисунки для которого были выполнены позднее и поэтому отчасти были улучшением «Fabricae». Это воспроизведение человеческого тела, полное непосредственности и юношеской свежести, было великим созданием Везалия. Появившееся в 1555 году второе расширенное и переработанное издание было отпечатано еще великолепнее. Это еще более содержательное, обдуманное и серьезное издание явилось тем классическим Везалием, которое с тех пор стало решающим в спорных случаях; если уже первое издание, наряду с особенною прелестью и достоинствами, содержало много личного, то во втором издании Везалий сумел одержать верх над двумя главными врагами труда, мелочным Леонардом Фуксом и своим злобным, завистливым клеветником учителем Сильвием. Еще резче свел он счеты с большинством противников в 1546 году в «Письмах о китайском корне». Подобно многим своим предшественникам, Везалий в 1544 г. был назначен императорским лейб-медиком.