И вот когда моя Оля в очередной раз явилась в медпункт и с улыбкой сказала, что таблетка не помогла и живот продолжает болеть, я решительно поставил на стол раскрытый стерилизатор и мрачно сказал:
– Будем делать укол.
Девочка воззрилась на гремящие орудия пыток.
– Не надо укола! Лучше дайте таблетку!
– Но ведь таблетки не помогают. Мы уже все перепробовали. И в городе врачи мне сказали, что нужно делать укол. Так что иди пока, погуляй. Через час всё будет готово, придёшь – и уколемся.
Пионерка обречённо вздохнула и вышла за дверь. Я поставил инструменты стерилизоваться.
Прошло минут пять. Оля вернулась и радостно сообщила, что у неё ничего не болит.
– Э, нет! – возразил ей я. – Ты за день по десять раз мне жалуешься. Сейчас не болит, а через полчаса опять заболит. Без укола никак!
Пока инструменты варились, больная возвращалась раза четыре. С каждым посещением ей становилось всё лучше и лучше, и когда через час я с серьёзным видом прощупал её живот и неохотно решил, что пока можно обойтись без укола, девочка просто засияла от счастья.
Больше она не болела и остаток смены провела с пользой и удовольствием.
Заклинатель Змей
В больницу доставили мужичка из ближней деревни, которого укусила змея. К счастью, в нашей местности нет смертельно ядовитых животных, и после неотложных мероприятий пострадавшего поместили в одну из общих палат.
Когда врач пришёл на обход, его взору предстала синевато-багровая физиономия с распухшими, как лепёшки, губами. Дело в том, что гадюка цапнула несчастного за губу.
– Ну, что с Вами случилось? – спросил пациента врач.
– Фмею ловил, – с трудом шевеля губами и языком, ответил больной.
– А зачем!?
– Пофмотреть хотел… Вот, пофмотрел…
Тут вся палата не выдержала и принялась хохотать. А мужика того в больнице прозвали Заклинателем Змей.
Аргумент
На моём врачебном участке жила семья, в которой был умственно отсталый ребёнок. Собственно, не такой уж ребёнок – Витюше было уже восемнадцать, хотя по уровню интеллекта он прочно застрял где-то годах на двух с половиной. Однако формально парень числился взрослым, и обслуживала его взрослая поликлиника.
Болел он довольно часто, в основном простужался, и вскоре я достаточно познакомился и с ним, и с его родителями. Мать и отец были простыми, честными работягами, достойно принявшими непростую судьбу. Правда, отец попивал, но в меру, без фанатизма.
Однажды я пришёл к ним по вызову уже вечером. Витюша опять простудился, он лежал в постели под одеялом и с удовольствием обсасывал столовую ложку, с которой мать дала ему мёд. Увидев меня, обрадовался и что-то залопотал – мы с ним были друзьями.
– Ну, Витюша, – сказал я ему, – давай, я тебя послушаю.
Обычно осмотр парню нравился, он добросовестно раздевался и шумно дышал. Но тут почему-то начал играть – спрятался с головой под своё одеяло и хитро поблескивал глазом через тонкую щёлку.
– Витя, не балуйся, – строго промолвил я. Но это не помогло. Дурачок на минуту высунулся, громко хихикнул – и спрятался снова.
– Ну, хватит, хватит… – попытался я урезонить великовозрастное дитя. Но тщетно! Мы ведь были друзьями, а с другом можно и поиграть…
И тут к постели подошла Витюшина мама и сказала очень серьёзно:
– Витя, не балуйся! Смотри, уже поздно, вечер. Когда же доктор будет свою бутылку пить?
Очевидно, питие из бутылки было на Витин взгляд столь серьёзным и ответственным ритуалом, что он сразу же дал себя осмотреть.
А когда меня провожали, что-то уважительно промычал и сделал рукою жест, поднося ко рту воображаемый стакан. В ответ я кивнул, чем вызвал восторженную улыбку.
С тех пор я заметил, что мой авторитет в глазах бедного Вити очень возрос.
«Маруся отравилась»
Поздно вечером в приёмное отделение привезли девушку лет пятнадцати. Она лежала на носилках, не подавая признаков жизни и пуская слюни из напомаженных губ. Вокруг суетились мама и папа. К ним сразу же подключились медсёстры и врач. Дело было серьёзное – девушка отравилась от несчастной любви. Наелась таблеток.
– Что она приняла? – спросил врач у родителей. Ведь чтобы лечить, желательно знать, от чего.
– Мы не знаем!
– Ну, упаковки-то сохранились?
– Нет, она их куда-то спрятала!
Над бесчувственным телом склонилось полдюжины человек.
– Маша, ты слышишь нас? Что ты пила? Какие лекарства?