Михаил Бейлькин
Медицинские и социальные проблемы
однополого влечения
В книге обсуждаются медицинские и социальные проблемы: виды однополого влечения и механизмы их возникновения; варианты сочетания гомо- и гетеросексуальной активности (континуум половой активности по Альфреду Кинси); типы половой конституции “ядерных” гомосексуалов; профилактика и лечение невротических расстройств у представителей сексуальных меньшинств; цели и объём лечебной помощи, в которой нуждаются геи, лесбиянки и транссексуалы; организация полового воспитания; борьба с гомофобными предрассудками; предупреждение СПИДа и т. д.
Введение
Весной 1974 года, преодолев упорное сопротивление части врачей, Американская психиатрическая ассоциация исключила гомосексуальность из списка психических заболеваний. Со временем к коллегам из США присоединились врачи многих стран, включая Россию. Изменения коснулись и правовых норм: в 1993 году была отменена 121 статья Уголовного Кодекса РФ, карающая за мужеложство.
У сексологов такой поворот событий должен был вызвать полное одобрение. Ведь большинство из них всегда понимало абсурдность уголовного преследования по признаку половой ориентации. Между тем, полемика в ходе сексологических конференций, проходивших в Москве, показала, что единодушия в подходе к этой проблеме нет. “Изменение отношения к гомосексуализму, которое наблюдается в последние десятилетия, следует рассматривать как процесс, который игнорирует биологический компонент нормы и опирается лишь на определённый социальный заказ, направленный на легализацию сексуальных меньшинствв русле демократизации общества, представляя собой её (демократизации) издержки <…> и не имея ничего общего с научной аргументацией” (Кочарян Г. С., 2003).
Недовольны переменами и судебные медики. Андрей Ткаченко (1999) во всём винит психиатров. Он полагает, что тем следует “задуматься о стратегических для психиатрии установках, например, о необходимости возврата к нормам объективной научной методологии. С точки зрения последней, обсуждавшиеся в ходе дискуссии 70-х аргументы pro и contra нормальности гомосексуализма выглядят наивными, а само решение, по меньшей мере, опрометчивым, обнаружив неподготовленность психиатров к выработке серьёзной и обоснованной позиции”.
Между тем, прежняя позиция психиатров не выдерживала критики ни в плане медицинской практики, ни науки, ни этики. Гомосексуальность расценивалась как декомпенсированная психопатия, а геев, госпитализированных в психиатрические отделения, “лечили” нейролептиками и мучительными инъекциями сульфазина (Качаев А. К., Пономарёв Г. Н., 1988).
Ян Голанд и его соавторы (2003) категоричны: гомосексуальность – болезнь. Её следует лечить, спасая геев от социальной деградации, ибо (по Арно Карлену) «мир “голубых” – хищный и жестокий мир. Изнутри он выглядит ещё более зловещим, чем это могут предположить его гетеросексуальные сторонники».
У философа и социолога Игоря Кона (1998) противоположная точка зрения. Он обвиняет сексологов в том, что те никогда “не только не сомневались в том, что гомосексуальность – болезнь, но и брались, ни много, ни мало, осуществить перестройку личности с помощью аутогенной тренировки”. Георгию Введенскому (1994), показавшему, что многим геям присуща “сверхценность сексуальной сферы” , Кон иронично заметил: «Если бы врачи-гастроэнтерологи вздумали определять тип личности своих пациентов, у последних, несомненно, обнаружилась бы “сверхценность желудочно-кишечной сферы”. Врачей справедливо критикуют за психологическое невежество, но всё-таки хорошо, что кто-то может сделать пациенту рентген желудка или поставить клизму, не претендуя на проникновение в глубины его души (через задний проход!)».
Существует и третий взгляд: гомосексуальность – не болезнь, но многие геи обречены на невротические расстройства. Это связно с их дискриминацией обществом, заражённым гетеросексизмом. Суть его, по Блуменфельду и Раймонду, в том, что “гетеросексуальность рассматривается как единственная приемлемая, более полноценная или более естественная (чем гомосексуальность) форма сексуального поведения” ( Blumenfeld W . and Raymond D ., 1988). Гетеросексизм формирует у “нормального” большинства неприязнь, презрение и ненависть к геям. В свою очередь, гомофобия общества, его страх перед нестандартной сексуальностью порождают у самих гомосексуалов интернализованную (усвоенную) гомофобию. По словам психоаналитика Ричарда Изэя: “Социализация любого гея предполагает интернализацию того унижения, которое он переживает” ( Isay R ., 1989). “Это может проявляться в широком диапазоне признаков – от склонности к переживанию собственной неполноценности, связанной с проявлением негативного отношения окружающих, до выраженного отвращения к самому себе и самодеструктивного поведения”, – уточняют Гонсиорек и Рудольф ( Gonsiorec J . C . and Rudolph J . R ., 1991).
Транссексуалы, чья половая идентичность не совпадает с их генетическим и гормональным полом, не преследовались законом. Зато они вызывают острую неприязнь у врачей. Их считают “холодно-отстранёнными и бесчувственными, эгоцентричными, демонстративными, одержимыми и ограниченными” (Sig usch V . et al ., 1979). Ян Голанд с соавторами (2002) упрекают транссексуалов в “маниакальной одержимости” и прочих “грехах”. Авторов шокирует нарочитость и демонстративность, с какими “девочки отправляют свои физиологические потребности стоя, мальчики – сидя”.
Но точно так же ведут себя и экспериментальные животные. Суки, получившие в критический период половой дифференциации их мозга андрогены, становясь взрослыми, мочатся “по-кобелиному”, поднимая заднюю ногу (Mart i ns T., Valle J. R ., 1948). Самцы собак, развивавшиеся в условиях дефицита зародышевых мужских половых гормонов, мочатся “по-сучьи”, приседая на задние лапы ( Neumann F ., Steinbeck H ., 1974). К тому же половое возбуждение у них возникает в присутствии особи одного с ними пола. Является ли это основанием для критики “демонстративности и цинизма” подопытных животных?!
Психологию и поведенческие реакции представителей сексуальных меньшинств логичнее рассматривать с позиций нейрофизиологии, а не гетеросексистской этики.
Чем объясняется полярность подходов к проблеме однополого влечения?
Кон абсолютизирует принцип демедикализации гомосексуальности. Отчасти его позиция вписывается в общую тенденцию демедикализации психиатрии на Западе. Социальные работники и психологи вытесняют там врачей из психиатрической практики. Американские психиатры расценивают это как “надвигающуюся катастрофу” (Мотов В. В., 2003). Кон отказывает врачам в праве исследовать природу девиации, а также лечить тесно спаянные с нею невротические расстройства. Он относит гомосексуальность к области культуры и психологии, но ни в коей мере не к медицине и биологии. Для него однополое влечение – феномен сугубо гендерный.
“Гендер – обозначение пола как социо-культурного конструкта; социальный аспект отношения полов” (Ильин Е. П., 2002). По идее, гендерный подход должен был преодолеть “старый грех”, приписываемый сексологии, – её биологическую детерминированность. Предполагалось, что, не игнорируя нейрофизиологическую природу секса, он обогатит знания о нём социальными и культурными аспектами. На деле же, тип полового поведения и характер сексуальной ориентации стали рассматриваться вне связи со структурами головного мозга, обеспечивающими эти функции. Вопреки научным фактам, Джон Мани считает биологически обусловленными “лишь такие половые отличия, как менструации, беременность и лактация женщин, а также способность мужчин к оплодотворению ” ( Money J ., Ehrhardt A ., 1972). Половая идентичность и сексуальная ориентация, полагает он, формируются исключительно воспитанием; пол ребёнка до одного года может быть произвольно изменён. Эта ошибочная доктрина уже привела к трагедиям, речь о которых впереди.