А тут я предложил ему как бы в шутку, что можно поспорить на минет (понятно, что я обозвал это тогда как-то по-другому). Покосившись, он принял пари. Для выигрыша рта друга нужна была малость – первым найти гриб. Вы уже знаете, чего хотелось мне, и поэтому я пропустил четыре больших гриба, прежде чем он издал победный крик. (За ними я потом незаметно вернулся). Ну и всё. Этим в тот день всё и кончилось.
Он вспомнил назавтра. В самый неподходящий момент – по ТВ шёл футбол. Говорит: А ты помнишь, на что мы вчера спорили? Я лишь немного поломал из себя целку (а оно так и было!), потом, сидя в кресле, просто открыл рот, он подошёл... Сердце стучало так, что наверняка пульс передался и тому мягкому предмету, который я ощутил во рту. Не могу сказать, что мне понравились вкус, запах и т. д. Я тащился только от осознания, что во рту у меня молодой красивый член. Да ещё член моего друга. У него так не встал, мы через пару минут бросили это занятие. Он в шутку обозвал меня вафлёром, я в шутку обиделся. Назавтра мы пошли купаться и заговорили о бабах (понятно, это была моя инициатива – мне хотелось закончить то, что вчера начали). Он возбудился и захотел повторить вчерашнее. Я опять ломался лишь чуть-чуть. Сегодня стояло. Он хотел в зад. Не получилось. Моя дырка, с мышиный глаз величиной, противилась силой всех своих маломощных мышц. Зато он кончил в рот. Та же история – ни вкус, ни цвет, ни запах не прельщали. Тащился от того, что знал – мне спустили в рот сперму. <…> Так и повелось до сих дней: в постели я люблю скорее мозгами, чем, как сказал бы поэт, душой или сердцем. <…> Все каникулы он меня просношал, пару раз – я его” .
Чаще, конечно, старший подросток совращает младшего, но, в целом, опыт Лычёва не противоречит статистике Кинси. По его данным, более 60% из тех, кто имел опыт однополой любви, вступили в половой контакт в 12–14 лет, при этом в 52,5% случаев их партнёрам было по 12–15 лет, в 8% случаев первый партнёр был младше, а в 14% случаев – старше, в возрасте 16–18 лет.
Гораздо менее счастливо, чем у Лычёва, может обернуться дело, если гомосексуальная связь реализуется не в паре, а в группе. Тогда пассивный партнёр превращается в человека второго сорта, причём достаточно часто эта роль навязывается вполне гетеросексуальным подросткам, которые просто не могут постоять за себя или становятся жертвами шантажа.
Поскольку гомосексуальные игры подростков практикуются реже, чем разнополые, очевидно, что в отличие от молодняка стадных животных, транзиторная гомосексуальная активность для людей не столь уж важна. Об этом свидетельствуют и кросскультурные наблюдения.
Одни народы считают гомосексуальность необходимой фазой гетеросексуального созревания. Работы этнолога Гилберта Хердта (Herdt G., Цит. по У. Мастерсу с соавт., 1998) сделали знаменитой новогвинейскую народность самбия. Её представители уверены, что мальчики могут достичь полноценной мужественности с помощью лишь одного средства – юношеской спермы, регулярно заглатываемой на протяжении 6 – 7 лет. С этой целью, начиная с семилетнего возраста, они ежедневно делают фелляцию своим 16–18-летним соплеменникам, не состоящим с ними в близком родстве и пока ещё не практикующим введение члена во влагалище. Достигнув возраста 16 лет, каждый сам становится активным партнёром. Вступив в брак, юноша ограничивает супружескую жизнь всё теми же орогенитальными актами, деля свою сперму поровну между юной женой и опекаемым им мальчиком. Только с того момента, когда жена достигнет периода зрелости и у неё появятся месячные, супруг начинает полноценную гетеросексуальную жизнь. При этом гомосексуальную активность он прекращает навсегда. Самбия считают, что, побывав во влагалище, половой член становится губительным для мальчика, взявшего его в рот. Тот, кто не подчиняется подобной регламентации, считается “извращенцем” и всеми презирается. Речь идёт, в первую очередь, о тех 4 – 5 % мужчин, кто предпочитает однополую близость гетеросексуальной. Так что “ядерные” гомосексуалы, принадлежащие народности самбия, получают свою порцию гомофобного осуждения сполна, хоть, по европейским меркам, и с некоторым запозданием.
Между тем, малочисленные первобытные племена обходятся и без однополых групп (из-за нехватки мальчиков), и без транзиторной гомосексуальности. Этнолог Клод Леви-Стросс (1984) так описывает игры детей, которые когда-то вступят в брак: “Иногда они ведут себя как настоящие супруги: покидают по вечерам семейный очаг и переносят головешки в какой-нибудь уголок лагеря, где зажигают свой огонь. Они устраиваются подле него и предаются в меру своих возможностей такому излиянию чувств, что и старшие, взрослые бросают на эту сцену весёлые взгляды”.
У народов, достигших современного уровня цивилизации, однополые группы и транзиторная гомосексуальность – явления типичные, несмотря на систему гетеросексизма.
Нейроэндокринное обеспечение гомосексуального поведения у подростков различно. У некоторых половая потребность минимальна, тем не менее, гомосексуальность порой наблюдается и у них, принимая подражательный характер. Это выясняется, если много лет спустя, женатый человек обращается к сексологу по поводу сексуальной дисгармонии, вызванной слабостью его половой конституции. К удивлению врача, пациент может поведать о своём богатом гомосексуальном опыте в подростковом возрасте. На вопрос, что толкало его на однополые связи, он уверяет, что стремился к сексуальной разрядке. Между тем, он и онанизмом-то не занимался. Конечно же, его гомосексуальность была подражательной, индуцированной сверстниками. Наблюдения над лицами, практиковавшими в детстве подражательную однополую активность, служат доказательством реальности и распространённости транзиторной гомосексуальности, но, разумеется, динамика у той и другой различна. Подражательная гомосексуальность с распадом однополых групп подростков исчезает сама собой. Транзиторная же может перерасти в заместительную гомосексуальность.
Заместительная гомосексуальность
Заместительная гомосексуальность – явление, обычное для учебных заведений закрытого типа, флота, армии и мест лишения свободы. Она порождается фрустрацией влечения к противоположному полу; при этом однополые акты могут сопровождаться гетеросексуальными фантазиями. Как только появляется возможность реализовать половое влечение к женщинам, заместительная гомосексуальность прекращается.
Все противоречия, свойственные транзиторной гомосексуальности, остаются в силе при реализации заместительной однополой активности. Они становятся более наглядными, если обратиться к поведению так называемых хастлеров – молодых людей, занимающихся гомосексуальной проституцией на Западе.
Об их нынешних российских собратьях речь не идёт, поскольку они – самые обычные “голубые” и бисексуальные юноши и мужчины, делающие бизнес на особенностях своей сексуальной ориентации. Любой из них безропотно выполняет прихоти заказчика, не выдавая собственных претензий (если, конечно, таковые есть) считаться не геем, а гетеросексуалом.
Представитель же большинства западных хастлеров (называемый на сленге baggage-boy или goofer) придерживается особой тактики, которая, вопреки способу его заработка, позволяет ему отмежеваться от геев, причислив себя к гетеросексуалам. Во взаимоотношениях с клиентом он демонстрирует своеобразную сдержанность: мол, так уж и быть, я позволяю тебе получить удовольствие, но для меня оно остаётся сомнительным; по-настоящему я испытываю “кайф” лишь с женщиной. Такой хастлер избегает “нежностей” и поцелуев с партнёрами. Обязательным условием считается его активная роль в сексе. За схемой такого поведения могут скрываться самые разнообразные чувства и желания. Большинство из подобных хастлеров – бисексуалы, а кое-кто из них чувствует себя с гомосексуальным партнёром гораздо комфортнее, чем с женщиной, и в глубине души сознаёт свою девиантность. Однако отказ от гетеросексуальной идентичности означал бы для него потерю уважения со стороны окружающих и самого себя.