Блаженная грёза балансировала на грани кошмара: сколько продолжалось этот ритуал, этот любовный акт? Сколько продолжался он в объективной конкретности времени и сколько в субъективном восприятии участников? Вивальдо казалось, что он ступил в пропасть, но не упал, а повис в воздухе, тот держал его, как морская солёная вода удерживает на поверхности пловца; находясь там, он мог созерцать в священном трепете потаённые глубины своего сердца, где таились самые разные возможности, некоторые он мог назвать другие – нет. Отпущенное им время приближалось к концу. Вивальдо стонал, его бёдра расслабились, словно бёдра женщины, он согласно устремлялся навстречу Эрику. Как необычно! Как все необычно! Он тут же стремительно полетел вниз, как будто море устало держать его; он летел вниз с той же силой, с какой раньше мучительно рвался наверх. Его застигли врасплох, и он как бы со стороны слышал свое затруднённое дыхание и мерный шум дождя. <…> Он притянул к себе Эрика, преодолевая сопротивление скомканных простыней, и крепко обнял. Спасибо, прошептал Вивальдо, спасибо, Эрик, спасибо. А Эрик лежал подле него, свернувшись калачиком, как ребенок, и солёная влага с его лба капала на грудь Вивальдо. <…>
Дождь за окном был величайшим благом, ибо отделял их стеной от остального мира. Вивальдо казалось, что он, угодив в дыру во времени, вернулся вновь в состояние невинности, он чувствовал ясность и чистоту в душе, а ещё пустоту, которая должна была заполниться. Он гладил поросший жёсткими волосами затылок Эрика, умиляясь и удивляясь своей нежности к нему. Волосы на его груди шевелились от дыхания Эрика, иногда тот прикасался к груди губами. От блаженного ощущения тепла и уюта Вивальдо почувствовал сонливость. Он стал понемногу впадать в забытьё, вспышки света замелькали в сознании. Но, пребывая в этой неге и испытывая благодарность к Эрику, он хотел знать, о чём тот думает. <…> Мужчина, который вдруг стал для него самым дорогим человеком на свете. Вивальдо теперь чувствовал себя раскрепощённым и надёжно защищённым, потому что знал – куда бы его ни занесла судьба, что бы ни случилось с ним в жизни, в мире есть человек, который любит его и будет любить всегда, пусть даже они никогда (а может, особенно поэтому) не лягут больше в одну постель. Он вновь обрёл рухнувшую было надежду. Он любил Эрика, и уже это было важным открытием. Но самым странным, что неожиданно дарило свободу и непривычное чувство стабильности, было то, что и Эрик любил его.
– Эрик?..
Оба разом открыли глаза. На дне тёмно-голубых, ясных и честных глаз Эрика затаился страх. Вивальдо сказал:
– Мне было очень хорошо, Эрик. – Он следил за выражением его лица. – А тебе?
– Тоже, – сказал Эрик, покраснев. Они говорили шёпотом. – Я даже не предполагал, что мне это было так необходимо.
– Но повторения может не быть”.
Любовь как ничто иное способна сделать человека счастливым, дать ему силы, чтобы реализовать собственные потенциальные возможности как личности.
Но если человек наделён врождённой способностью любить, то почему же он не может реализовать её так же естественно и непроизвольно, как своё умение плакать и смеяться?
Разумеется, есть люди ограниченные в этом плане из-за врождённых или приобретённых дефектов головного мозга, с психопатиями и акцентуациями характера. Но самое частое явление – невротическое развитие личности, блокирующее способность любить.
Контрольные вопросы
Какова роль агрессивности и поискового полового поведения самцов в половом отборе у стадных животных?
2. Роль избирательности и альтруизма в эволюции вида Homo sapiens .
3. Какова роль центров удовольствия в выживании животных и человека?
4. Что такое доминанта?
5. Что такое эмпатия и избирательное эмоциональное контактирование?
6. Какова роль депривации материнской любви в блокаде психосексуального становления?
7. Каковы два главных атрибута любви?
8. Каковы критерии психосексуальной зрелости?
9. Справедливо ли утверждение о том, что сущность любви – альтруистический гедонизм?
10. Почему ущербно половое поведение, ориентированное на потребительский гедонизм?
11. Почему врачи – противники аскетизма?
12. Совместимы ли гомосексуальная ориентация и способность любить?
Глава VI . Блокада психосексуальной зрелости
У нас с тобой НИЧЕГО НЕ БЫЛО.
Это была простая физкультура.
Евгений Харитонов
Что мешает человеку любить?
Наличие врождённых способностей не означает, что они обязательно будут реализованы. Отчасти здесь уместна аналогия с речью. Нормальный человек появляется на свет с врождённой способностью к обретению речи. Но то, как она будет реализована, на каком языке заговорит ребёнок, будет ли он вообще понимать речь и разговаривать, зависит от условий его жизни и развития: от наличия аналогичной способности у воспитателей ребёнка; от сохранности его слухового аппарата и соответствующих структур головного мозга и т. д. Человек, попавший в младенчестве в волчью стаю и выросший в ней, так никогда и не научится человеческой речи, даже если его потом и вернут жить к людям. Настоящий Маугли, в отличие от героя сказки Киплинга, останется безъязыким зверем навсегда.
Способность любить закладывается с детства. Человек, страдающий некоторыми психическими нарушениями, оказывается лишённым тонких человеческих эмоций; он не в состоянии преодолеть собственную агрессивность, ему чуждо избирательное половое влечение. В авторитарных семьях, в которых ребёнок не получает родительской любви, способность любить чахнет и либо никогда не реализуется, либо принимает уродливые невротические формы.
Наконец, врождённая способность к любви проходит жёсткую проверку в периоде юношеской гиперсексуальности, когда особенно сильны соблазны более лёгкого полигамного (дочеловеческого по своему происхождению) способа реализовать половой инстинкт. Выгоды поискового поведения и агрессивности мнимые: они лишают человека счастья любить и быть любимым. Став привычными, они определяют пристрастие к промискуитету (беспорядочной смене партнёров) на всю оставшуюся жизнь, блокируя психосексуальное созревание. Очень многие умирают, так и не узнав, что были лишены самого человеческого дара – способности любить. С точки зрения сексолога, неспособность любить – болезнь, которая вызывается многими причинами. И, разумеется, страдают этим недугом как те, чья половая ориентация вполне гетеросексуальна, так и гомосексуалы.
Трудно удержаться от грустного замечания. Примеры зрелого и счастливого однополого чувства в большинстве произведений гомо- и бисексуальных поэтов и писателей отсутствуют. Его нет ни в романах Жене или Чивера, ни в стихах Рембо или Пессоа, ни в цикле сонетов Шекспира, ни в романе Болдуина “Комната Джованни”. Спас положение ещё один роман этого афроамериканца “Другая страна”. Глава, где Вивальдо с Эриком находят свою любовь, называется многозначительно “На пути в Вифлеем”. Похоже, что и сам Болдуин, надеясь, что его герои станут счастливыми, не очень-то уверен в этом. Счастье долгой и верной любви редко выпадает на долю гомосексуалов.
Этот факт требует своего осмысления. Гомофобные мифы объясняют его непроходимой пропастью, якобы разделяющей тот и другой тип сексуальной ориентации. Ян Голанд с соавторами (2003) цитируют Арно Карлена, утверждающего, что «мир “голубых” – хищный и жестокий мир. Изнутри он выглядит ещё более зловещим, чем это могут предположить его гетеросексуальные сторонники». На чём основано это утверждение?