— Я голодная, а Свон даже не поухаживала за мной, — надавила на жалость она, и это сработало. Локсли тут же поднял ее на руки и понес в сторону спальни.
— Сейчас накормлю тебя, чудо.
— Нет, нет, нет. Отнеси меня на кухню, я устала там в потолок смотреть, — надула губки и состроила глазки.
— Будешь только сидеть.
Реджина разочарованно вздохнула, но согласилась. Ее тут же отнесли на кухню и усадили за стол, не забыв при этом зацеловать, объяснив тем, что слишком соскучился по ней.
— Что ты готовишь? — непонятливо нахмурилась.
— Легкий суп, тебе вообще-то его только и можно, — поставил на плиту кастрюлю и повернулся к ней с улыбкой. — И не смотри так на меня, будто я враг народа.
Реджина отвернулась, вскинув голову. Локсли усмехнулся, подошел и, подняв, усадил ее к себе на колени.
— Как ты? Больно?
— Щекотно, — он усмехнулся на ее ответ и прижал ближе, перебирая черные прядки.
— Как день прошел?
— Чудесно, — млела от его прикосновений, но характер показывала, — смотрела сначала в потолок, потом в стену, а потом и на Эмму. Развлекуха.
Локсли тихо рассмеялся.
— О чем с Эммой говорили?
— О женских делах.
— Обо мне? — поинтересовался, оставляя поцелуй на лбу.
— Больно надо. У нас и без вас, мужчин, тем полно.
— Ну хватит вредничать, я о тебе забочусь. Обещаю, как будет можно, я тебе чего угодно приготовлю.
Реджина выразительно на него посмотрела и снова отвернулась.
— Гамбургер.
— И его тоже. А теперь хватит дуться, — привлек пальцами подборок и впился губами, с наслаждением целуя любимую. Кто бы знал, как он соскучился, проведя всего несколько часов без нее. И правда, эта женщина схожа наркотику, ее все время мало. — Так, а теперь поговорим, — Реджина спокойно улеглась ему на плечо и кивнула. — Тебя сегодня испугали мои слова?
Миллс распахнула широко глаза, она явно не была готова к разговору.
— Ой, сейчас вода выбежит из кастрюли.
— Я только поставил, — закатил глаза.
— Проверить все же надо.
— Тему не переводи. Тебя огорчили мои слова, про то, что я тебя люблю?
Закусила губу под его пронзительным взглядом.
— Нет.
— Что-то мало верится. В любом случае, я не жалею, что их сказал. Реджина, я люблю тебя.
— Тебе не понять меня. Тебя не предавали, не делали больно всю жизнь. Ты не был одинок, чтобы потом так быстро кому-то довериться и ответить взаимностью. Робин, я просто боюсь… — выпалила почти на одном дыхании.
— Предательства, — закончил за нее и кивнул. — Я все понимаю и не требую от тебя тех же слов. Я просто хочу, чтоб ты знала, что любима и что тебя больше не предадут.
Реджина сморгнула набежавшие слезы и прижалась к нему сильнее.
— Ты мне очень дорог.
— Реджина, я… — Локсли замер, не зная, как озвучить его секрет. Он так долго искал подходящего момента и, возможно, он пришел, но язык не поворачивается сказать это сейчас, когда она обнимает его и верит ему. Когда они в шаге от скандала и, возможно, разрыва. Он найдет момент не сегодня, не сейчас, позже.
— Да?
— Кажется вода закипела, — услышал спасающие булькающие пузырьки воды в кастрюле.
***
Десять дней спустя.
— Да отстанешь ты уже или нет? — смеялась спросила блондинка, пока Джонс целовал ее шею, а лифт поднимал их на нужный этаж. — Тебе что, ночи мало было?
— Мне тебя всегда будет мало, Свон, — щетина неприятно щекотала кожу, а его губы достигли декольте, когда двери лифта распахнулись, и пара врачей застыли, рассматривая своих коллег.
— Киллиан, отцепись, — прошептала Свон, видя глаза педиатра Мэл Пейдж, анестезиолога и пары других врачей.
— Нет, — обхватил талию руками, не давая выбраться. Эмма стукнула его по плечу, и он тогда обратил внимание на людей.
— Как неудобненько, — отстранился с этими словами от Эммы, но из рук не выпустил, — что это я вру? С добрым утром, коллеги, — под интересные взгляды и кивки они вышли из лифта. Свон просто сгорала от стыда, а Джонс, по-хозяйски обняв ее, веселой походкой направил их в ординаторскую.
— Убью, придушу, скальп сниму, — Эмма приложила ладони к пылающим щекам.
— Ты уж определись, лапуля.
— Как мне теперь с ними общаться?
— Как и я общаюсь.
— Я не настолько пофигистка, — открыла дверь ординаторской и прошла, замечая Робина, сидевшего на диване, тот явно был где-то далеко.
— Ей, привет, — поздоровавшись, она села напротив него, пока Киллиан делал им кофе.
— Привет, — машинально ответил и махнул рукой Джонсу.
— Анализы еще не сказали? — взволновано закусила ноготок Свон. Локсли покачал головой и вздохнул. Было видно, как он напряжён.
— Плохой знак, когда так долго делают гистологию.
— Э, перестань накручивать, у них там полно пациентов, вот и тормозят, — Джонс передал кружку Эмме и сел рядом.
— А Реджина как? — спросила Свон внутренне трясясь за подругу, но виду не подала, зная, как Локсли нужна поддержка.
— Строит из себя сильную, молчит, делает вид, что все хорошо, но я-то не слепой. Вчера застал ее за ноутбуком, смотрела цены на лечение.
— Ее можно понять… — не договорил Киллиан.
— Знаю, знаю, но мы ведь вместе, могла бы сказать мне свои страхи. Уж так наверняка лучше, чем одной в ванной заператься и сидеть два часа, делая вид, что моется.
— Оу, как все запущено, — присвистнул Киллиан, беря из рук Эммы кружку и делая глоток.
— Завтра ей выходить на работу уже, — между делом вспомнила Эмма, забирая кружку себе.
— Так она сегодня здесь. Зарылась в бумагах, в кабинете Голда все проверяет.
— Я схожу к ней позже.
— Да, заодно скажи ей, что мне тут не все равно, — нервно бросил Локсли, потирая руки. — А хотя вы два сапога пара, такая же.
— Нормальные мы, ясно? Заладили тут с Джонсом. Спелись что ли?
— Пошли-ка лучше покурим? — Киллиан с Локсли одновременно поднялись.
— Вот и идите, портите себе легкие, — возмущенно бросила Эмма. — Не такие мы. Да мы с ней… — развернулась, только дверь уже захлопнулась, и продолжать кричать в след было глупо. Поэтому Эмма топнула ногой и пошла к Миллс.
— Мадам Миллс, можно к вам? — Эмма в шутливой форме ввалилась к ней в кабинет, заставая буквально заваленную бумагами Реджину.
— О, привет, дорогая. Проходи, — Миллс опустила глаза в какой-то договор.
— Хватит, поговори со мной, — выхватила у нее из рук папку и села напротив нее. Реджина шумно вздохнула и отложила ручку.
— О чем, Свон?
— Прекрати. Один изводится и на меня бросается, ты даже не начинай.
— Робин? — Эмма кивнула, положив папку на стол подальше от Миллс.
Реджина подняла руки, чтобы Эмма лучше видела, и брови той взметнулись вверх, увидев дрожащие ладони. Реджина тут же убрала их под стол, разглаживая ткань юбки.
— Спокойно, хочешь валерьяночки дам?
— Свон, отъебись, а?
— Поняла. Ну вам надо поговорить, так легче будет. Да все будет хорошо, Миллс. Я прямо-таки вижу, жить вам с Локсли с кучей детей лет так триста еще.
Реджина усмехнулась, покачиваясь на стуле, внутри все скручивало от плохих мыслей, а они решили атаковать ее по полной программе.
— Ладно, давай о тебе.
Эмма на свой страх и риск кивнула.
— Вы уже десять дней вместе, ну и как?
— Да почти также. Много секса, куча обнимашек, поцелуев и пока ни одной ссоры. Он прямо-таки идеальный.
— Смотри, может прочитал новую книгу? — обе вспомнили их первое свидание с Киллианом и рассмеялись.
— Ну тогда эта явно лучше написана.
— Что там с Голдом? — перевела тему блондинка.
— Говорит, очень нравится в Германии, чувствует себя после терапий, конечно, плохо, но шанс есть. — улыбнулась Реджина.
— Это хорошо. А то, кто тебе мозги вправлять будет?
— Очень смешно.
— Прости меня, — Эмма опустила взгляд на наручные часики, — у меня операция через полчаса.
Миллс кивнула, хотя внутренне не отпускала бы Свон никуда сегодня. Эмма, будто уловив ее зов, обошла стол и, поцеловав ее в макушку, прижала к себе.