— Ладно, просто мне не на кого сорваться. Меня все достали! — Реджина села на стул и также быстро с него слезла, не забыв ойкнуть. Кофе пролилось на чистый пол, а серые глаза непонятливо нахмурились.
— Я постою, — Миллс и забыла об этом, весь день была на ногах, и возможности присесть не было.
— Ваши игры с Локсли переходят все грани, уже сидеть не можешь, — Эмма хихикнула.
— Упала вчера, — кинула Реджина, даже не заметив грозного тона, от которого Свон стушевалась.
— Ладно.
— Лучше расскажи, почему тебя все достали? — Реджина встала у кровати, делая глотки кофе. Ноги так устали стоять после долгой операции. Что ж, она сама виновата.
— Да заходят тут все, спрашивают, как я, да еще и не по одному разу. Одним словом, достали… ты ведь меня и не слушаешь, — Эмма наконец пригляделась к молчавшей подруге, что-то явно было не так. Либо ее молчание и взгляд в никуда, либо ее пустые глаза без озорного блеска выдавали ее с потрохами.
— Реджина, — брюнетка вздрогнула и улыбнулась. — Что случилось? — вздохнула блондинка.
Реджина грустно улыбнулась, подтверждая догадки подруги, и отошла к окну, прислонившись к нему спиной, так снизилось давление на ноги.
— Знаешь, Свон, я тут уяснила, что больше ни за что не поверю ни одной блондинке, особенно при выборе мужчины.
— Что, Миллс?
— Робин женат. Представляешь? — Реджина горько усмехнулась, словив ошарашенный взгляд. — И у него есть сын. Мало того, его жена теперь работает тут и временно заменяет тебя.
— Твою мать, что ты сейчас сказала? — Свон до этого лежавшая, резко приняла сидячее положение и простонала от боли, обратно откидываясь на подушки. — Реджина, я же не знала…
— Да не виню я тебя, Эмма. Просто тоже срываюсь на всех подряд. Уверена, Роуз меня сегодня всеми возможными словами перекрыла, как я ее достала.
— То есть ее Голд сюда взял? Ты с ним говорила?
— Говорила и даже послала, а сейчас умело избегаю с ним встреч. Боюсь не сдержаться.
— Прости, ты как? — Реджина вздохнула, поставила стаканчик на подоконник и покосилась на Эмму.
— Спроси, что полегче.
— Вот что это было с утра, наши парни за тебя заступаются.
— Да, ты упустила, как они смачно проехались по его лицу. Я тебе отвечаю, мне так полегчало, — подруги хихикнули. — Ну брось на меня так смотреть. Лучше скажи, что там с кольцом.
Эмма виновато поджала губы, она и впрямь думала, что Робин это ее будущее. Она видела, как счастлива была Реджина впервые за долгое время, а теперь видит, как та умело скрывает боль.
— Да как-то и не поговорили. Он все волновался за меня, и я решила промолчать. Может это так, подарок?
— Идиотка ты, Свон. Что, замуж не хочешь? Не хочешь нормальной семейной жизни, с подгузниками и криками по ночам. Семейных завтраков, походов куда-нибудь, — чем больше говорила Реджина, тем больше дрожал ее голос, и больше тускнело лицо Эммы. — Прости, много работы, — Реджина сорвалась с места, чувствуя, что эмоции на грани.
— Реджина, стой! — но брюнетка уже вылетела из палаты, держа руку около рта, не хватало еще сорваться при всей больнице.
Она пролетела весь этаж, со злостью нажимая кнопку лифта. Единственное, о чем она мечтала - закрыться в своем кабинете.
Все те надежды, что она лелеяла, обрести свою собственную семью, о которой они говорили с Локсли, с кучей детей пошли прахом. Она-то дура надеялась. Думала об именах, шутила об этом с Локсли и верила, что однажды даже она обретет это. Двери лифта распахнулись, и ее сердце замерло. Пустой лифт, и только два тела, плотно прижатых друг к другу, целуются так же, как и она когда-то с ним в начале отношений. Тело Мэриан прижато к стене, она притягивала его за шею и собственнически целовала. А как иначе, она ведь его жена. Внезапно они отрываются друг от друга, и Реджина чувствует себя ужасно, когда оба взгляда направляются на нее. На лице Мэриан широкая улыбка, а лицо Локсли меркнет моментально, он движется в ее сторону, а она срывается с места и, не чувствуя бежавших по щекам слез, движется в сторону лестницы. Дверь хлопает об стену, она перепрыгивает ступеньки, лишь бы оказаться подальше, и минует этаж за этажом. В последний момент передумывает и выходит на крышу. Солнце светит слишком ярко, но слезы застилают глаза. Она подходит к перилам и закрывает глаза. В голове картинка из лифта, становиться только хуже. Она открывает глаза и начинает глубоко дышать, лишь бы унять бурю внутри. Выдох-вдох. Не помогает, слезы бешеным потоком рвутся наружу, ком в груди застыл и не хочет исчезать. Она оседает на пол, прижимая колени к груди.
— Я сильная, я справлюсь… мне не будет больно, — шепчет сама себе.
***
— Ты так ничего и не скажешь по поводу кольца, — Киллиан внезапно задал вопрос.
— Красивое, — чуть улыбнулась Эмма.
— Я серьезно, душа моя, — пододвигает стул ближе к кровати и берет ее руку в свою.
— Это что, то самое?
— То самое, — шутливо передразнивает ее, — то самое, которое дарят человеку, когда хотят прожить с ним всю жизнь. То самое, когда любишь человека всем сердцем и хочешь от него детей. То самое, когда жутко волнуешься, вдруг человек откажет.
— Киллиан…
— Дай договорить, я готовился и жутко волнуюсь. Я… — его чуть влажные руки выдают его с потрохами, Эмма улыбается, он кажется ей таким милым и взволнованным.
— Согласна.
— Да погоди, дай договорить. — махает рукой и замирает. — Что?!
Свон широко улыбается, видя множество эмоций, играющих на его лице. Киллиан то улыбается, то круглыми глазами смотрит на нее, не веря, что Эмма начинает беспокоиться за его состояние.
— Киллиан, ты еще тут? Ну же, милый, скажи хоть что-то? — Эмма садится, пытаясь взять его лицо в руки. Но Джонс быстро целует ее в губы и сжимает ее ладошки в своих.
Берет ее лицо в свои руки и улыбается, как самый счастливый человек.
— Свон, я…
— Люблю тебя, — договаривает и затыкает рот поцелуем. Тащит его на свою кровать.
— Так, моей пациентке секс противопоказан, — Хантер не вовремя заходит в палату.
— Грэм, — Свон неловко отстраняется и закатывает глаза. Джонс устраивается на кровати и прижимает блондинку к своей груди.
— Ты очень не вовремя, — недовольно говорит Киллиан.
— Поздравляю вас. — останавливается напротив кровати и видит два непонятливых взгляда. — Ой, да хватит вам, ребят. Один чуть не ревет от счастья, другая сияет, как алмаз. Все и так ясно. Когда ждать маленьких Джонсиков?
— И ничего я не реву от счастья. Ммм, скоро, я думаю.
— А? — Эмма переводит взгляд на будущего мужа.
— Реджину не видели?
— Да вообще-то была здесь часа так два назад. А потом сорвалась и убежала куда-то, — грустно рассказала Свон.
— Наверное узнала новость, — догадывается Джонс, Хантер понятливо кивает.
— Какую новость? — хмурится Эмма, новостей и так слишком много.
***
Солнце начинает медленно заходить за горизонт, погружая город в ночь. Машины не переставая движутся, город живет своей жизнью. С крыши города все видится, как на ладони. Она стоит, оперившись на перила, и вдыхает такой необходимый воздух. Она устала и морально, и физически, ей хочется просто лечь и не вставать. Свернуть всем счастливым людям шеи и кричать «за что все ей»?
Прошёл час, а может и больше. Она не хочет уходить отсюда, здесь ей легко, она одна. Но ее желания никогда не сбываются. Скрипучая железная дверь позади дает о себе знать противным писком. Потом размеренный шаги, она уверена, позади мужчина. Чувствует взгляд в спину и слышит вздох. Это он.
— Не знал, что ты здесь, — подходит ближе и останавливается в паре шагов.
— А то бы не пришел? — усмехается и смотрит вниз, машина скорой помощи подъехала, кому-то плохо.
— На самом деле я тебя искал.
— Вот как? А в лифте мне так не показалось.
Смотрит ей в спину и не может понять, как они к этому пришли. Хотя, конечно, понимает. Как человек, которым он дышал и жил столько времени, вдруг стал чужим. Его тянет к ней, он задыхается, но они оба сделали свой выбор. Она в пользу Грэма, а он…