— Уже твой, — он тут же усмехнулся, прикасаясь кончиками пальцев к её руке, лежавшей на стойке.
Миллс спокойно убрала свою ладонь, но в её шоколадных глазах вспыхнуло пламя буйного огня.
— А ты, смотрю, дверку то не нашёл.
Робин вызывающе ухмыльнулся, бросая косые взгляды на коллег, что шли по своим делам, заполняя коридор шумом. Он только надеялся, что их разговор не услышат, не хватало ещё проблем и ненужных вопросов.
— Не нашёл. Покажешь?
— Конечно. Пойдём, — Реджина хитро улыбнулась и потянула его за собой.
«Я тебе покажу, Робин Локсли! И не только дверь».
— Я знал, что ты не выдержишь, да и как тут устоять-то, — победно произнёс мужчина, покорно следуя за ней.
— Действительно, — буркнула она, спустившись на лифте на последний этаж.
Они оказались в пустом помещении с табличкой сверху на двери «морг». Здесь витал удушающий запах сырости и плесени, хотя чему удивляться, это же подвал. Тёмный и мрачный.
— Морг… Зачем мы тут? Острых ощущений захотела? — Робин медленно приблизился к ней, опаляя горячим дыханием кожу и прижимая девушку к стене.
Реджина попыталась скрыть слабый вдох, который сделала невольно, желая ощутить его неповторимый аромат: смесь кедра и древесины, перечной мяты и табака.
Крышесносный концентрат!
Прочистив горло, женщина выпалила:
— А это затем, мистер Локсли, если Вы меня бесить не перестанете, Вы там быстрее коматозного дедушки из 45 палаты окажитесь! — она упёрлась ладонями в его мощную грудь.
Робин ласково промурлыкал в ответ, словно и не услышал угрозы:
— Ты знала, что когда нервничаешь, у тебя бровь дёргается, — он, как бы невзначай, заправил ей прядку волос за ушко, — И ты очень милая.
«Зубы заговаривает, подлец!»
— На Вы попрошу. Мы с Вами на брудершафт не пили, — огрызнулась Реджина и оттолкнула его наконец.
Смерив мужчину злым взглядом, брюнетка отошла к лифту и нажала на красную мигающую кнопку.
— Не пили, да, но после того, что мы делали…— тихо проговорил Локсли, стоя позади.
По её спине прокатился рой мурашек, словно тысячи мелких колючих паучков. Противно и… Возбуждающе, такое странное сочетание.
— Захлопнись! — двери лифта раскрылись, и Реджина шустро заскочила в кабинку, когда Робин последовал следом.
— Перевес, — ляпнула она и оттолкнула его, заметив удивление в бирюзовых глазах.
Локсли изумлённо замер, даже не предпринимая попыток попасть в лифт.
— Какой перевес?
Реджина приторно улыбнулась, створки наконец захлопнулись, и брюнетка начала подниматься на нужный этаж, шумно выдыхая.
***
Эмма скучающе обвела буфет глазами, сидя за пустым столиком в углу. Здесь, как всегда, было многолюдно: лишь парочка мест оказались свободными, за остальными же сидели её коллеги, и словно никогда не обедали раньше, решили все выбраться сюда.
Зал был украшен нежными постельными тонами, на стенах висели постеры огромных размеров с изображениями врачей и пациентов, а так же, правилами поведения в общественном месте. Сотрудникам на выбор предлагалась любая еда, которую только можно пожелать.
Позади Эммы, грустно наблюдающей за счастливыми посетителями, приглушённо гудел телевизор: транслировалось очередное новомодное шоу.
После недавней операции — опухоли у плода, находящегося внутри матери, еда вообще не лезла ей в горло. Блондинка прокручивала недавние моменты с её «другом» Джонсом и совершенно не понимала, к чему ведут их отношения, а их, кстати, и не было.
Так они всего лишь уже достаточно длительное время спят друг с другом…
— Что с тобой? — вспомнишь лучик, вот и солнце: Киллиан явно в хорошем настроении уселся напротив неё, обеспокоенно вглядываясь в лазурные глаза.
— Устала, — вздохнула она, звонко положив вилку на стол.
— Где твоя подруженция? Не издевайся над курицей, лучше дай мне. Я голодный и простоял в операционной 3 часа, — Свон отрешённо пододвинула свой обед к нему и стала за ним наблюдать, изучая черты лица мужчины.
Он был красивым: глубокие тёмные глаза, волосы, как самая беспроглядная ночь, и пухлые губы, притягивающие к себе. Не только её, они манили всех женщин, готовых на всё ради одной лишь улыбки, небрежно брошенной им.
— Так, где наша любительница приключений на свою попку? — повторил Киллиан, отвлекая Эмму от навязчивых мыслей.
— Насколько я знаю, она ампутирует руку, — Джонс ожидающе посмотрел на неё, откусывая кусочек курицы, — Мужчина молодой, попал в аварию, а руку сохранить нельзя, там одно мясо.
— Жалко, — пробубнил собеседник с набитым ртом.
— Угу, — кивнула Свон.
— Давай лучше о хорошем. О нас, — Эмма закатила глаза, — Почему ты не хочешь, чтобы мы встречались? Эм, мы спим вместе 3 месяца. По-моему, здесь уже попахивает большим, чем просто сексом.
«Ну вот, опять началось… Ни к чему хорошему этот разговор не приведёт! Да он вообще ни к чему не приведёт».
— Киллиан, отвали по-хорошему, пока эта курица не застряла у тебя там, где не надо, — Свон едко стрельнула своими зелёными глазами, и Киллиан тяжело проглотил кусочек мяса.
«Нет, так не пойдёт. Сколько можно игнорировать то, что между нами происходит?!», в который раз подумал Джонс.
— Давай так, у тебя есть минута. Ты говоришь всё, что думаешь обо мне.
— Я в 20 секунд уложусь, — блондинка придвинулась ближе к нему, — Ты заносчивый, самоуверенный, превышающий полномочия тип, у тебя мания величия и ты не думаешь ни о ком, кроме себя…
Было заметно, как мужчина опустил плечи и глаза его потухли.
— Но я…
— Заткнись! У меня ещё 10 секунд. Ты бабник, — закончила Эмма метким фактом.
Она видела, как расстроили его слова, сказанные ею. Но лучше правда, чем горькая ложь. А пока для неё видна именно такая правда.
— Ты испортила мне аппетит, — проворчал Киллиан и отодвинул обед.
Эмма хмыкнула.
— Я старалась, — она вышла из-за стола и направилась на выход, чувствуя, как его внимательный взор прожигает её спину.
***
Разъярённая Реджина шла к ординаторской только с одной целью — придушить Робина. Мало того, что им дали одну операцию, так как у мужчины было обнаружено гнойное расплавление межпозвоночного диска, и им пришлось одновременно работать.
Было тяжело, учитывая, как сильно её бесил доктор Локсли, подкатывая к рыжей девушке анестезиологу, Келли Уэст, и украдкой наблюдающий за поведением Реджины, которая хотела скальпелем исполосовать его всего.
Она распахнула дверь, извещая о своём прибытии, и также громко захлопнула её. Карие глаза убийственно смотрели в откровенно смеющиеся голубые. Робин лежал на диване, подперев голову рукой.
— Что это было? — выпалила брюнетка, останавливаясь на миг, а потом двинулась к нему.
— Где? — всё он понимал, но ему нравилось доводить её.
— Не беси меня! — она встала напротив, уперев руки в бока, — «Какие у тебя красивые глаза», «такая красивая, да ещё и умная, да Реджина?», «Келли, а что Вы делаете сегодня вечером?» — передразнила она его, кривляясь и взмахивая руками в возмущении.
Локсли, скрывая смех, принял сидячее положение.
— А тебя это так волнует? — серьёзным тоном спросил он.
— Вообще всё равно! Просто на операции принято оперировать, а не охмурять рыженьких девиц, — Реджина отошла к кухонному гарнитуру, облокотившись на него своей пятой точкой, — Не смотри на меня так.
Мужчина вскинул бровь. Такая она сводила его с ума.
— Как? — Робин поднялся, подходя к ней, скрестил руки на груди и встал почти вплотную.
— Сделаем вид, что ничего не было, — пробормотала Миллс, закусывая губку и отводя взгляд.
— Чего не было? — Локсли усмехнулся, — Сделаем вид, что не спала со мной, или это не ты утром меня выгнала? Знаешь, мне эти воспоминания очень дороги.
— Нет никаких воспоминаний. Ничего не было. Ясно?
— Сама пригласила, а теперь хочешь забыть, — он уже открыто лыбился, внутри смеясь над тем, как мило она бесится.