— Ну, можно на кухне. Когда доставят твою мебель, отдашь ей матрас с кровати, пусть на нём и спит.
Рус промолчал.
— И потом, мы всегда можем от неё избавиться, если эта твоя рабыня станет подавать надежды, — добавил Валенс.
— Я не собираюсь её держать. Как только поправится, начну подыскивать покупателя.
— Остаётся лишь надеяться, что за это время Приск не вернётся.
Рус нахмурился.
— Кто-нибудь знает, когда он вернётся?
— Сомневаюсь. Приск любит преподносить сюрпризы. Считает, это помогает держать людей в тонусе. Никогда не станет заниматься частными пациентами без хорошей платы. Да, кстати, та вторая собака случайно не твоя?
— Какая ещё собака? — удивился Рус.
— Приблудная. Так я и думал. Скажу, чтобы избавились от неё.
«Вторая собака?»
Рус зевнул. Его мало волновала девушка в морге. Но если он в самом скором времени не уберёт из госпиталя живую, то не только поссорится с главным управляющим офицером Присном — на него ещё со всех сторон навешают дела и задания, которыми он вовсе не обязан заниматься.
Откуда-то из-за плохо прилегающих ставен на окнах спальни донёсся звук трубы. Смена стражи. Он перекатился на другой бок, стараясь пристроиться так, чтобы не мешал выступающий из матраса бугор. Сколько он ни взбивал, сколько ни перетряхивал этот соломенный матрас — ничего не помогало. Улёгся, закрыл глаза. И уже начал засыпать, как вдруг в дверь постучали и Валенс осведомился, спит он или нет.
— Нет.
— Ты с утра занят?
— Да.
— Жаль. Просто кому-то из нас надо пойти к Меруле.
— Пошли санитара.
— Нет. Должно быть официальное лицо. А я на дежурстве.
— Неужели нельзя подождать?
— Нет. Там один из людей вроде бы опознал тело.
ГЛАВА 6
Ставни распахнулись, впустив в комнату осеннее солнце. В заведении Мерулы было почти пусто. Скамьи, перевёрнутые, лежали на столах. Мальчишка лет девяти-десяти выметал золу из-под жаровни для горячих напитков. Молодая женщина с длинными прямыми, убранными за уши волосами ленивыми движениями метлы собирала опилки в большую серую кучу. Грудастая девица стояла на табурете босиком, демонстрируя всем дешёвую серебряную цепочку, обвивающую лодыжку, и протирала лампу от копоти. Почему-то Рус никак не мог оторвать глаз от этой девицы с цепочкой. Тут же вспомнилась плоская бесцветная фигурка на столе в морге. Уж лучше б не вспоминалась.
Где-то за стойкой распахнулась дверь — и в помещение вошла третья девушка, беременная, с кувшином масла в руках. Откуда-то из темноты низкий голос произнёс:
— Доброе утро, Дафна.
Дафна вздрогнула и замерла у одного из дальних столиков.
Рус видел: при виде шагнувшего из темноты высоченного вышибалы Мерулы она вся как будто съёжилась и затаила дыхание.
— Только что изволили встать с постельки? — притворно ! ласковым тоном осведомился вышибала.
Он подошёл и встал прямо у неё за спиной. Беременная даже зажмурилась от страха. Вышибала заглядывал ей в лицо.
Стоя в дверях, Рус видел, как тряпка повисла в руках у девицы, стоявшей на табурете. А третья, с длинными волосами, тихонько отступила и спряталась за лестницей.
Вышибала укоризненно качал головой.
— Ах, Дафна, Дафна! Что я всегда говорил тебе? О правилах ведения беседы? Когда джентльмен с тобой здоровается, ты тоже должна поздороваться. Доброе утро, Дафна.
Если Дафна и ответила что-то, слова её заглушил грохот совка, брошенного в камин.
— Очень хорошо. А теперь подойди. Сюда.
Он уселся на стоящий рядом стол, положил руки ей на плечи, развернул, и теперь она стояла, зажатая между его колен, робко прижимая кувшин с маслом к огромному животу.
— Всё осторожничаешь, — заметил вышибала и толстыми пальцами с неожиданной нежностью начал заправлять выбившуюся из причёски девушки прядь. — Должно быть, ленточку потеряла. Потеряла, верно, Дафна?
Она не ответила.
Тут он вдруг грубо оттолкнул её от себя.
— Ладно, ступай. Хозяйке не понравится, что ты стоишь тут без дела и разговоры разговариваешь.
Дафна прошла мимо Руса, лицо её было лишено какого бы то ни было выражения. Затем привстала на цыпочки и начала наполнять маслом одну из ламп на стене. Закончив, она сперва вытерла тряпочкой свой нос, затем — бока кувшина и удалилась на кухню неспешной, утиной походкой, свойственной всем беременным.
Рус шагнул вперёд по красным плиткам пола, осторожно обойдя кучу опилок. Из двери в глубине помещения возникла чья-то широкая фигура, на миг загородила собой проход. Он сразу же узнал поредевшие волосы цвета имбиря.