Рука Тиллы так и замерла в воздухе.
— Как же ей это удалось?
— Она несла воду в дом, и тут вдруг на дороге показались римские солдаты. Человек сто пятьдесят, они пробегали мимо целой толпой, как это принято у римлян. Ну и сама, наверное, знаешь, как они смотрят на девушек?
Тилла кивнула.
— Ну и сестре надоело, что они на неё пялятся, вот она и наложила на них проклятие. И едва успели слова сорваться с языка, как один из солдат споткнулся, и все остальные тоже начали спотыкаться об него и падать, словом, целая куча людей на дороге. Ну а потом, когда поднялись, заметили, что один бежать дальше не может. Видно, ногу сломал, и им пришлось нести его на руках. Мы так хохотали, что пришлось спрятаться за забор, чтобы римляне не заметили.
— Дочь Лью! — раздался вдруг мужской голос.
Девушки так увлеклись разговором, что не заметили, как дверь в дом отворилась.
Тилла вскочила на ноги.
— Я здесь.
— Идём, я отведу тебя к бабушке.
У огня в большом доме собралось, наверное, человек двадцать. Бабушка торжественно восседала в своём кресле и, увидев Тиллу, поманила её рукой.
— Дочь Лью, — заявила она, — у нас тут долго о тебе говорили. Теперь я хочу, чтобы ты сама рассказала о себе.
Тилла подошла, отряхивая муку и сор от папоротника с колен.
Потом оглядела лица людей в мерцающем свете огня. Они молчали и не сводили с неё глаз. Тилла набрала в грудь побольше воздуха, вскинула вверх руки и запела.
— Она поёт! — прокричала какая-то женщина в ухо бабушке.
— Знаю! — рявкнула в ответ старуха. — Ещё не совсем оглохла!
Девушка пела об истории своих предков. Благословляла за доброту бабушку и её большую семью. А потом пропела несколько прощальных слов.
ГЛАВА 69
Даже с расстояния Рус слышал доносящиеся из амфитеатра возгласы и гул людских голосов. Должно быть, состязания там в самом разгаре: вояки из Двадцатого легиона из кожи лезут вон, чтобы победить, а остальные подбадривают их криками. Возбуждение нарастало и, казалось, грозило вот-вот захлестнуть город, а затем волной выплеснуться через открытые ворота.
В заведении Мерулы вовсю шла подготовка к долгой и Хлопотной ночи. Басс со Стикхом на улице крепили фонари в специальных железных скобах. («Эти недоумки всю дорогу норовят выдернуть их оттуда!») В зале уже расположились несколько ранних клиентов, их обслуживала Мариам. Дафна поднималась по лестнице со стопкой свежего белья. Мерула за стойкой пробовала горячие напитки, которые предлагал разносчик. Вот она отпила глоток и поморщилась.
— Корицы маловато, — заявила она и сердито покосилась на девушку, расставляющую кувшины.
Рус направился к ней, доставая на ходу кошелёк. Мерула заметила этот жест, и хмурость сменилась профессионально приветливой улыбкой.
Он расплатился по счёту, а затем сказал:
— Хотел бы перемолвиться парой слов с Хлоей.
Хмурость вернулась.
— Она сегодня не работает.
— Просто надо передать ей кое-что.
— Она заболела.
— Тем более. Я врач, — парировал Рус.
Углы большого крашеного рта опустились, образуя глубокие морщины, однако Мерула махнула рукой в сторону кухни.
— Если сможете вернуть её к работе, — заметила она, — тогда уже я ваша должница.
Вопреки правилам обе двери на кухню были распахнуты настежь. Тем не менее, едва войдя, Рус закашлялся от пара и дыма. Часть одного стола была заставлена грязной посудой и завалена луковой шелухой, остальное пространство занимали бледные сырые пироги, дожидающиеся, когда их отправят в печь. В царящей вокруг суете и спорах никто не обратил на Руса внимания.
Он постучал в боковую дверку комнаты, где спали девушки, выдержал паузу, затем вошёл.
Лежащая на одной из нижних коек женщина повернулась, чтобы взглянуть на него. Лицо красное, заплаканное. Глаза распухшие.
— Хлоя!
— Не надо, не подходите ко мне!
— Хлоя, я насчёт Лукко...
— Его нет! Они его забрали!
— Знаю.
— Они обещали, что разрешат ему остаться со мной! Обещали! — Она так и захлебнулась рыданиями. — У меня, кроме него, никого больше нет!..
— Я его видел.
Похоже, Хлоя не слышала этих его слов. Молниеносно вскочила на ноги и набросилась на Руса, точно разъярённая пантера.
— Это ты! — завизжала она, тыкая его кулаками в грудь. — Твоих рук дело, подонок!
Рус перехватил её руки, крепко сжал. Но Хлоя, вместо того чтобы вырываться, ощерилась, точно собиралась укусить его, и яростно зашептала прямо в лицо:
— Всюду надо совать свой нос? А потом похваляться направо и налево, что ты узнал?