Приск нервно поглядывал на него, сжимая и разжимая кулаки, очевидно, пытался побороть приступ раздражения. А затем сказал:
— Да какое всё это имеет значение? Да, девчонке не повезло, но и я, её владелец, потерял очень много.
— Не повезло? Не слишком ли мягко сказано, Приск?
Тот глубоко вздохнул, и, похоже, самообладание к нему вернулось.
— Да, признаю, положение у меня не из лёгких, — заметил он. — Однако, полагаю, отныне всё у нас пойдёт гладко. — Пальцы, поглаживающие чёрные волосы, уже почти совсем не дрожали. — Нам просто надо навести здесь порядок. Ну а потом забудем обо всех этих неприятностях — и начнём всё сначала. И я лично готов подтвердить, что вас вызвали сюда на роды, так что ваше отсутствие на службе не помешает получить новую должность.
Тилла шевельнулась и пробормотала что-то во сне. Рус смотрел на Приска и не понимал, как может человек, совершивший столь чудовищные преступления, сохранять такое спокойствие. Уж не является ли это признаком безумия? И ещё: не захватил ли он по пути через кухню ещё какое-нибудь оружие?
— Так вы считаете, я буду молчать?
— Конечно. — Приск оскалил зубы в волчьей улыбке, и тут, впервые за всё время, Рус понял, что боится его. — К чему лишние потери? Разрушить обе карьеры — и мою, и вашу — ради чего? И не важно, сколько вы выручите за эту девушку. А вообще-то, если хотите знать моё мнение, Рус... Даже если вы получите её сейчас, позже всё равно придётся продать. Хотя и это не покроет дефицита в вашем финансовом положении.
— Да что вы знаете о моём финансовом положении!
— Ах, вон оно что... Неужели вы надеялись, что никто ничего не узнает? Да, конечно, так оно и есть. Стоит каждому из ваших кредиторов узнать о существовании других — и настанет полный коллапс! Если мои информаторы не ошибаются, вам придётся продать эту довольно симпатичную ферму в Галлии, оставив брата с его всё время растущей семьёй без крыши над головой и средств к существованию.
— Вы не посмеете!
— Ещё как посмею, уверяю вас. Хоть и страшно не хочется этого делать.
Фитилёк одной свечи замигал и утонул в лужице воска.
Наверное, Валенс уже улёгся спать, подумал Рус. Глубоко вздохнул и сказал:
— Если я буду молчать, окажусь целиком в вашей власти. Откуда мне знать, вдруг вы решите заговорить.
— Но и я в точно такой же ситуации, — заметил Приск.
— Разве так можно жить?
— С другой стороны, — заметил Приск, — есть возможность продлить срок займа. Я могу потерять гарантийный документ. И тогда вы сможете продать свою рабыню, когда вам заблагорассудится.
В углу послышался шорох. Прежде чем Рус успел сообразить, что происходит, Тилла поднесла руку к горлу и оборвала нитку, на которой держались желудёвые бусы.
— Стой! — крикнул он и метнулся к ней. А потом так и застыл в шаге от девушки, которая уже во второй раз на его глазах поднесла яд к губам. — Не надо. Только не теперь, Тилла. Не делай этого, пожалуйста!
— С Дафной всё хорошо, — тихо ответила она. А потом взглянула сперва на Руса, затем — на Приска. — И никто из вас не сможет меня продать. Ни из алчности, ни ради возвращения долга.
Рус не осмеливался даже шевельнуться. Она могла раздавить жёлудь зубами в любую секунду.
— Пожалуйста, не надо, Тилла, умоляю тебя!..
Глаза их встретились. Как тогда, в проулке, куда Клавдий Инносенс тащил её за собой. И теперь её чудесные синие глаза смотрели тем же невидящим взором.
— Дафне я больше не нужна, — сказала Тилла. — Так почему бы мне не принять яд?
И тут он вдруг со всей ясностью и очевидностью понял, почему ей не надо делать этого.
— Послушай, Тилла... Ты мне веришь?
Она продолжала держать жёлудь во рту.
— Ты забрал меня в дом. Вылечил руку.
— Да. Теперь понимаешь?
— И можешь продать меня.
— Нет! Я ведь не знал...
Он собирался сказать: «Я ведь тогда ещё не знал, как ты станешь мне дорога». Но что-то его остановило. Да и всё равно это не помогло бы. Рус закрыл глаза и взмолился, чтобы боги даровали ему такую же силу убеждения, какой наделяют порой других мужчин. К примеру, Валенса. Но вдохновение не приходило. И он в отчаянии прошептал:
— Ты должна верить мне. — А потом обернулся к Приску. — Я не стану молчать! Это следует остановить!
Приск нахмурился.
— Я готов вернуть вам вашу драгоценную рабыню, Рус. Уверен, вы не станете рисковать благополучием своей семьи ради пары дохлых шлюх. Да их кругом сотни! Сами говорили, что здесь любой может купить девушку в тёмном проулке.
— Да, любой, — сказал Рус, — но раз купил, изволь нести за неё ответственность. — И он не глядя протянул Тилле раскрытую ладонь. — Давай сюда яд, Тилла.