Однако Клавдия, с которой он всё же поделился информацией, позже утверждала, что то была одна из причин, по какой она рассталась с мужем. Начиналось всё так: «Как ты мог бросить меня во время землетрясения?» А заканчивалось: «Тебе выпал уникальный шанс выпросить у императора хоть что-то для себя и своей семьи, а ты и пальцем пошевелить не пожелал!»
Через три недели после отъезда Клавдии Гай решил начать жизнь заново и оправился вместе с легионом в Африку. Теперь же он смотрел на жалкие остатки своей мебели и думал, что, пожалуй, жена была права.
Вернулся Валенс и привёл с собой некое странное и весьма неряшливое существо, которое, очевидно, тратило все свои деньги на татуировки, так что на мытье у него ничего не оставалось.
— Стало быть, и дальше собираешься спать на свободной постели? — спросил Валенс.
Татуированный отодвинул в сторону корзину и столик, подхватил оба сундука разом и потащил их по причалу.
Рус взял стул.
— Там видно будет, разберёмся.
Валенс взял стол за ножки, перевернул и поднял над головой.
— За доставку и погрузку здесь дерут совершенно безбожно, — заметил он. — Полагаю, нам стоит бросить это никчёмное занятие — медицину — и устроиться грузчиками.
Они дошли до конца причала. Сундуки уже погрузили в грязную телегу, из которой жутко воняло протухшей рыбой.
Валенс брезгливо поморщился и отошёл от телеги.
— А ты правду говорил об этих термитах?
— Если они и есть, то скоро передохнут от этого запаха, — ответил Рус.
— Ты, я смотрю, не в настроении. Неприятности?
Гай наблюдал за тем, как возница обвязывает верёвками остатки его мебели.
— Нет-нет, всё в порядке, — ответил он после паузы.
— Здесь, конечно, ничего хорошего не купишь. Но можно найти пару толковых плотников и заказать им хороший гарнитур для столовой.
— Для этого дома?
— Нет, конечно нет. Я ведь уже, кажется, говорил: его собираются снести. Ещё две недели назад собирались. Для моих новых комнат. Которые получу, когда меня назначат старшим лекарем.
— Так он точно не вернётся? — спросил Рус.
Было ясно: никакие горячие источники не смогут омолодить нынешнего старшего легионного врача. Но пока что о его отставке официально объявлено не было.
— Да он уже давно должен был уйти, — сказал Валенс. — Я даже оказал ему большую любезность. Отослал весь его багаж, чтобы старику не пришлось тащиться сюда за ним.
— Ас чего ты взял, что именно тебя назначат на эту должность?
— Почему бы нет?
— Да хотя бы потому, что могут выбрать меня.
— Ерунда!
— И опыт боевой у меня имеется.
— Но ты же никого ещё здесь не знаешь, Рус. К тому же и деньги тебе не так нужны, как мне.
— С чего это ты взял?
— Разве ты не должен получить отцовское наследство? Разве ты не старший в семье сын?
— А расходы, ты о них подумал? — заметил Рус. — Знаешь, как дорого обходятся сейчас похороны?
— К тому же ему принадлежат земли в Галлии, или я не прав?
— Там всем заправляет брат. Семья большая, ферма должна прокормить всех.
— А ну, пошла! — крикнул возница и ударил одну из лошадей длинной палкой.
Телега со скрипом тронулась. Они начали подниматься в гору.
— Знаешь, кто тебе нужен? — спросил Валенс. — Богатая вдовушка!
Рус прибавил вдовушку к списку вещей, владеть которыми вовсе не обязательно. И не стал объяснять Валенсу, что новая должность необходима ему не только из-за денег и возможности обзавестись частными пациентами, но ещё и потому, что она давала время и покой, столь необходимые ему для занятий писательством. Теперь он жил на краю света, в глуши, где не было ни землетрясений, ни докучливых членов семьи, ни бывшей жены, которая только и знала, что отвлекать его разной ерундой. И он надеялся завершить работу, которую начал и уже несколько раз бросал. Труд: «Гай Петрий Рус. Краткий справочник по оказанию первой помощи в военно-полевых условиях». Это непременно будет очень подробная и полезная книга и в то же время компактная, чтобы можно было переписать её на небольшие свитки, какие может носить при себе каждый солдат. Да, копирование — штука дорогая, но когда копии распродадутся, труд Гая окупится вдвойне. Отчасти — деньгами, отчасти — спасёнными жизнями и конечностями, он был в этом уверен. И тут ему была совершенно ни к чему помощь Валенса, большого мастака давать советы или, что ещё хуже, вполне способного украсть идею.
— Я вроде бы тебе уже говорил, — не унимался меж тем Валенс. — Собираюсь сделать предложение дочери второго центуриона.