В госпитальном саду заливалась птичка, слышалось отдалённое бормотание голосов. Рус глянул в окно. В дальнем конце лужайки, прямо за клумбами с лечебными травами, человек с ампутированной ногой учился ходить на костылях, а санитары суетились вокруг, готовые в любой момент прийти ему на помощь. Подул лёгкий бриз, язычки огня в лампах, которые расставил вокруг стола на изящных подставках Рус, печально затрепетали, точно оплакивали душу неизвестной, что лежала перед ним.
Они вспыхнули совсем уже ярким огнём, когда кто-то распахнул дверь. Помощник помощника поднял голову и сказал:
— Это не она, Децим.
Но пришелец всё же подошёл к столу взглянуть.
Рус нахмурился.
— Ты кто такой?
Мужчина сложил ладони вместе и продолжал глядеть на тело.
— У тебя пропал кто-то из близких?
Мужчина сглотнул вставший в горле ком.
— Нет. Ничего такого не было, господин.
— Тогда, наверное, тебе лучше уйти.
Мужчина отступил к двери.
— Да, конечно, уже ухожу, господин. Простите, что помешал. Виноват.
Рус проводил его до двери, затем обернулся к помощнику:
— Может, есть человек, о пропаже которого в штабе ничего не знают?
Помощник отрицательно покачал головой.
— Да не обращайте вы внимания на Децима, господин. Он просто один из сторожей. Ищет свою подружку, вот и всё.
— В морге?
— Она сбежала с каким-то моряком, господин. Уже давно, несколько месяцев назад.
— Так что же он здесь её ищет?
Мужчина пожал плечами.
— Не знаю, господин. Наверное, надеется, что она вернётся.
Рус, неуверенный, была ли то попытка пошутить, не сводил с него глаз, но помощник помощника вновь склонился над табличкой.
Рус перевёл взгляд на труп.
— Пиши. «Причина смерти...»
Стило вновь заскрипело по восковой табличке.
— Причина...
— Начнём с головы.
— Начнём с...
— Этого не надо писать.
— Простите, не понял?
— Просто напиши: «Причина смерти». Больше ничего пока не надо.
Он, хмурясь, рассматривал голову женщины. Рыбак, обнаруживший тело, клялся и божился, что не прикасался к нему, но лично ему, Русу, казалось странным состояние волос утопленницы. Сперва он подумал, что бедняжке просто не повезло с волосами от рождения, теперь же, при ближайшем рассмотрении, пришёл к выводу, что пролысины эти неестественные. Он даже провёл пальцем по колючим коротким волоскам на голове.
— Может, это кто-то её так наказал, как думаешь?
— Может, она просто отрезала волосы, чтобы продать их, господин? — предположил его собеседник.
— Да не отрезаны они. Практически обриты.
— Может, вшами страдала? — предположил санитар, и в голосе его слышалась надежда. — Пошла к реке — вымыть этих самых вошек — да и утонула?
Рус глубоко втянул ртом воздух, затем наклонился и поднёс лампу поближе к телу.
— Ничего она не утонула, — произнёс он, приподняв подбородок женщины кончиком пальца. — Вот, смотри-ка.
ГЛАВА 2
Рус подошёл к восточным воротам форта, всё ещё размышляя о женщине в морге. Он так задумался, что не замечал ничего вокруг, и из задумчивости его вывел лишь громкий окрик с улицы.
«А ну, вставай!» Мужчина с толстым животом пинал ногой женщину, разлёгшуюся прямо посреди дороги, рядом с лотком, где продавались фрукты. Другая женщина — с корзиной для покупок — отложила персик, который придирчиво оглядывала со всех сторон, и обернулась посмотреть, что происходит.
Толстяк вновь яростно крикнул:
— Вставай, кому говорю!
Женщина уставилась на лежащую на земле фигуру и забормотала что-то на британском диалекте. Рус разобрал всего одно лишь слово: «Вода».
— Надо поджечь пёрышки и сунуть ей под нос, — предложил хозяин лотка с фруктами и нагнулся поднять два яблока, которые скатились с прилавка.
Гай резко свернул в сторону, чтобы не столкнуться с этими людьми, причём едва не вляпался в кучу дерьма. И тут же сердито нахмурился.
Нет, так нельзя. Надо быть внимательнее, целиком сосредоточиться на своей цели. А цель у него была одна — проветриться, поскольку уснуть никак не удавалось. Теперь же, во время ходьбы, у него слипались глаза.
Увидев, что таверна Мерулы ещё работает, он заглянул туда. И заказал большую чашу хорошего вина: вот уже несколько дней он обещал сделать себе этот подарок. Но когда чашу принесли, Руса ждало разочарование. Вино ничуть не напоминало фалернское, которое он заказывал. Он всматривался в его прозрачную глубину. Впрочем, чего ещё ждать в таком месте и за эти деньги. Для заведения Мерулы вино даже слишком хорошо. То есть на самом деле ничуть не хорошо.