Через несколько мгновений она уже стоит рядом со мной, глядя туда, куда я ей указываю. При этом ее глаза перестают моргать, дыхание то учащается, то становится еле слышным, крошечное тельце полностью замирает. Еще минутой позже она дергает меня за штанину и шепчет: «Папа, как его зовут?»
Медитация без гуру
Не так давно я разговаривал с одной из своих знакомых, которая недавно стала монахиней. Она обрила голову и носила монашескую одежду. Я не сразу смог осмыслить все те перемены, которые произошли в ней с момента нашей последней встречи.
— Так над какой же книгой ты работаешь? — спросила она наконец.
— Я пишу книгу для людей, которые хотят медитировать, не меняя уклада своей обычной жизни, — ответил я. — Это будет книга для тех, кто не хочет обращаться в новую религию и не желает отдавать свои деньги какой-либо организации. Знаешь, что такое медитация без гуру? Книга, в общем-то, об этом.
Она о чем-то задумалась. Наконец сказала:
— Но ведь это именно то, чего мне всегда хотелось.
Сначала я подумал, что она шутит, но вскоре понял, что это не так.
— Что же случилось? — спросил я.
— Не знаю, — ответила она.
В этой сцене вовсе не было ничего необычного. Фактически, почти то же самое произошло когда-то со мной.
Я начал заниматься медитацией, поскольку мне хотелось ощутить свое подлинное присутствие в своей жизни. Я обладал внутренним знанием (всегда каким-либо образом ускользающим), что мне незачем куда-то идти и что-то делать, чтобы испытать это подлинное переживание прямо здесь и сейчас, однако не мог четко сформулировать, для чего мне это нужно. Я был воспитан — моими родителями, моими учителями, обществом — в том духе, что нельзя принимать на веру вещи, которым нет конкретного объяснения, и доверять мнению экспертов, а не своему собственному. Поэтому мне казалось, что я, должно быть, заблуждаюсь.
В то время я встретил Дэ Чжуна. Он не делал ничего, чтобы поощрить мою уверенность в необходимости изучать медитацию. В сущности, он ничего не объяснял и не давал каких-либо инструкций. Тогда я считал, что ему нечего мне дать, кроме той воодушевленной простоты, с которой он прожил свою собственную жизнь. Он казался мне чем-то вроде ученого-идиота, юродивого — только и всего. Сейчас я понимаю: именно его наука была истинным учением о медитации, а все, что мне пришлось узнать позже, стало лишь окончательной шлифовкой того, чему научил меня Дэ Чжун, не проронив при этом ни единого слова.
Однако вскоре я ощутил в себе некоторую неудовлетворенность. Я не мог избавиться от чувства, что мне чего-то недостает, что мое импульсивное стремление действовать самостоятельно является просто врожденной культурной особенностью, духовным оптимизмом и наивностью, характерными для американцев. Моя изначальная вера в то, что я смогу познать медитацию немедленно, исходила из моей самонадеянности. Было бы лучше выкинуть из головы эту уверенность, направив свои устремления на что-нибудь другое.
Эти сомнения привели к тому, что я готов был сдаться на милость первому встречному духовному наставнику. К счастью, мне попался хороший учитель — настоятель дзэн-буддистского монастыря, расположенного в северной части штата Нью-Йорк. Он сумел сформулировать все те премудрости, которые воплотил в себе, но наотрез отказался объяснять мне Дэ Чжун. Но при этом учение настоятеля было ограничено доводами, которые он использовал, чтобы его передать. И потому в конце концов мне пришлось оставить его и его монастырь, чтобы испытать текущий момент, освободившись от оков идеологий. Только тогда я осознал, чему пытался научить меня Дэ Чжун.
Вскоре после того, как Дэ Чжун переселился в штат Теннесси, некий теравадийский монах[12] из Нью-Йорка подсказал одному юноше (с которым я познакомился годы спустя), что, если он действительно намерен серьезно изучать дзэн, то ему не следует обращаться в различные храмы и центры, которые примерно в то время стали возникать на северо-востоке США, а лучше направиться в город Монтигл штата Теннесси. Там, мол, живет пожилой некто, а точнее «никто», который ему нужен.
12
Теравада — южноиндийская философская школа, которая учит, что живое существо не обладает вечной душой, следовательно, не существует и «я» для нового рождения. Получила распространение в Шри-Ланке, Бирме, Таиланде, Лаосе и Камбодже. —