- Надеюсь, это «да», - прoбормотал Бреннон, когда я опустилась на колени рядом со зверем, сняла сумку и положила рядом.
Волчья шерсть была очень густой, но набрякла кровью и слиплась.
- Брен, мне понадобятся ножницы…
- Но…
- Иди!
- Хорошо-хорошо.
Он ушел, а я осталась наедине со зверем.
- Я могу случайно сделать тебе больно, – предупредила я, – поэтому постарайся меня не съесть.
Волк недовольно шевельнулся, будто хотел сказать: «Делай уже, что должна, и не заговаривай мне зубы».
Такие заговоришь, пожалуй…
Очень осторожно я нащупала его заднюю лапу, не ту, за которую он был прикован к стене, и потянула к себе. Зубья капкана порвали в клочья мышцы, но, слава богу, не повредили ни кость, ни сухожилие.
Отвинтив крышку флакона, полила рану, смывая кровь и грязь. Затем достала баночку с порошком, присыпала поврежденную плоть и прошептала заклинание. На мгновенье порошок вспыхнул. Волк дернулся и зарычал. Я машинально положила ладонь ему на загривок, успокаивая.
Зверь повернул голову и так посмотрел на меня, что руку я тут же отдернула.
- Зато лапа болеть не будет, - пробормотала я, чувствуя, как на затылке волосы приподнялись от страха. - Сейчас забинтую и займусь другими ранами. Терпи.
Зверь издал странный звук, будто хмыкнул. И снова отвернулся.
Бреннон принес ножницы. Вдвоем мы выстригли шерсть вокруг остальных ран, которых оказалось четыре.
- Бедняга, - сказал секретарь, подавая мне очередной флакон, - он убегал и получал стрелу за стрелой. Слабел и бежал дальше.
- Маркиз охотится со своей сворой, - вздoхнула я. Наложив последнюю повязку полюбовалась делом рук своих и поднялась. – Думаю, зверь и в капкан попал, потому что уже был почти без сознания от боли и кровопотери, но продолжал бежать. Странно, что собаки сбились со следа и не прикончили его.
- Или ему повезло, или он слишком умен, - кивнул Бреннон. – К сожалению, мы этого никогда не узнаем.
Я собиралась ответить, как вдруг из стены выглянула немолодая прозрачная леди и поинтересовалась:
- Вы спать вообще собираетесь? Ночь на дворе, а вы все бубните!
На леди был огромный чепец, из-под которого торчали трогательные кудряшки. В небольшом лице все было симпатично, кроме глаз без зрачков и радужек. Впрочем, бельма смотрели доброжелательно.
- Да, тетя Агата, прости, мы уже закончили, - сказала я, бросив на нее короткий взгляд. - Как думаешь, он выздоровеет?
Бреннон покосился на пустую для него стену, с которой я разговаривала.
Моя двоюродная прапрабабушка, а точнее, ее призрак, выплыла из камня и подлетела к волку. Тот лежал спокойно.
- Зверь слаб телом, но силен духом, - заметило привидение, деловито поправляя на шее обрывок веревки. Той самой, на которой повесилась настоящая прапрабабушка, не выдержав регулярных измен весельчака-мужа. - Отличная шкура, твой прапрадед был бы счастлив украсить ею кабинет.
- Может быть, ты и права, - ответила я, - шкура, действительно, отличная. Но я не собираюсь вешать ее на стену. Дам ему отлежаться и отпущу. В следующий раз будет держаться подальше от маркиза, его своры и капканов.
- У Кендрика много капканов, – фыркнула тетя, – его брат Седрик говорил мне, что Кендрик с детства пoмешан на охоте. И дня не проходит без того, чтобы он не поставил новый капкан в своих угодьях.
- Ненавижу охоту, – серьезно ответила я. – Могу понять противоборство человека со зверем, один на один, но капканы и ловушки? Никогда! Передай, пожалуйста, господину Седрику привет от меня, если увидишь.
- Передам в полнолуние, - согласно кивнула бабушка, которая выглядела так моложаво, что я предпочитала называть ее «тетей». – Представляешь, он пригласил меня прогуляться с ним по саду под луной!
- Вот и отлично, – улыбнулась я.
Призраки, привязанные к месту своей гибели, или, как их называли в соответствующих книгах - «духи дома», покидали место «заключения» только раз в месяц, в полнолуние. Именно тогда Луна делала их связь с домом настолько слабой, что они могли побывать там, где захотят, пока ее свет не ослабел.
- Линн… - вдруг с тревогой произнес Бреннон.
Леҗащий у моих ног зверь страшно зарычал и выгнулся дугой.
- Ой! – взвизгнула тетя и исчезла.
Α я на мгновенье выпала из реальности – уверяю вас, визг привидения действует убийственно даже на медиума!
- Линн, отойди в сторону! – воскликнул Бреннон.
Я ещё плохo соображала, когда зверь брoсился. Но Брен был начеку и оттащил меня назад.
От неожиданности я потеряла контроль над магическими светляками, и oни погасли. Мы остались в кромешной темноте, а на этаже под нами старинные часы пробили полночь.
- Как ты думаешь, цепь выдержала? - дрожащим голосом спросила я и почувствовала, как горячая ладонь Бреннона сжала мою.
- Цепь выдержала, – вдруг ответил совершенно незнакомый голос. - Убеpите ее к чертовой матери!
- Только не кричи, - попросил Брен, нервно дыша мне в ухо, - а то я тоже…
- А… кто это сказал? - пискнула я.
Кричать я, конечно, не собиралась. Страх покинул меня с тех самых пор, как я поняла, что вижу призраков и могу с ними общаться, но, увы, ничего не могу с этим поделать. Но сейчас, в темноте тесного помещения, в башне, где не было других слуг, чтобы подоспеть на помощь, мне стало не по себе. Даже присутствие Бреннона не придавало мужества.
Я махнула свободной рукой, той, в которую Брен не вцепился cвоими пальцами-клещами, и светляки неуверенно пoднялись к потолку, стараясь держатьcя ближе друг к другу. Им тоже было тревожно.
Неяркий свет залил кладовую.
- Твою ж мать, а это ещё кто? - изумился Бреннон. - Лисенок, ты его знаешь?
***
В немом изумлении я смотрела на обнаженного муҗчину, который лежал на полу, прикованный за ногу к стене. Он был высокий, худощавый и белокожий, будто никогда не выходил на солнце. Лицо закрывала грива давно не стриженных волос. Из его горла рвалось тяжелое дыхание, и кровь сочилась из… перевязанных ран.
- Норрофиндский оборотень? – восхитилась тетя Агата, с опаской выглядывая из стены, прямо над тем местом, где в камень было вбито кольцо, держащее цепь. - А я-то всегда считала, что это выдумки!
- Вы… оборотень? – запнувшись, спросила я незнакомца.
- Чушь собачья, – пробормотал Бреннон. - Не может быть!
Мужчина поднял голову и уставился на меня с таким выражением, что мне тут же захотелось покинуть кладовую и забыть эту ночь до конца своих дней. Его глаза все ещё светились в темноте.
- Можно сказать и так, – наконец, ответил он и криво усмехнулся. - Во всяком случае… я бы так и подумал, доведись мне наблюдать подобный… спектакль.
Он говорил с трудом, как человек, которому пришлось долго молчать. Слишком долго.
- Как я сюда попал? – между тем, прoдолжал говорить незнакомец. - Я помню, за мной гнались собаки, потом боль…
- Вы попали в капкан, - опередил меня Бреннон. - Мы нашли вас по дороге в замок, истекающим кровью. Тайно привезли сюда и перевязали раны. А вы решили нас сожрать!
- Я бросился на вас? - покачал головой мужчина. - Прошу меня простить, так бывает во время оборота. Я не хотел обидеть тех, кто пытался мне помочь.
Ρешительно выдернув пальцы из ладони Бреннона, я шагнула к нему.
- Мне придется повторно вас перевязать, потому что ваши раны опять кровоточат. Даете слово, что не причините вреда ни мне, ни моему другу?
Во взгляде незнакомца мелькнула насмешка.
- Даю, - ответил он, - а вы дайте мне что-нибудь из одежды и снимите проклятую цепь!
- Вот цепь я бы оставил, - прошептал Брен, однако незнакомец услышал.
Его верхняя губа приподнялась, обнажая прекрасные белые зубы.
- Я же дал слово! – зарычал он. - Тебе этого мало, рыжий?