– Как?!
Он пожал плечами.
– Мне трудно это объяснить. Он говорил со мной – я почувствовал – в последний раз. Сначала я решил, что с ним что-то произошло, контакт был не такой, как обычно… Но потом я понял, что Шар просто увидел мою скорую смерть и потерял ко мне интерес. Он отказался от меня.
Юнгтун Шераб горестно покачал головой.
– Конечно, я мог бы уйти и спастись. Но я открою тебе страшную тайну, все равно ты не выйдешь отсюда, так почему бы не пооткровенничать? Без Шара я ничего не стою. У меня нет и никогда не было магической силы. Не существовало бы Шара – и я всю жизнь провалялся бы в грязи, как Кьюнг-Ца… Злобный, исполненный ярости и пустой, как высохшая тыква.
– Поэтому вы и не стали Бон-по.
– Да. Можно стать магом Бон, но для этого опять же нужна сила… А я не сумел бы даже зажечь воздух в комнате, как это сделал ты. Деревянные воины – это последний подарок Шара. Я знал, что они тебя не остановят. Мне просто хотелось подготовиться к встрече. Так сказать, обставить сцену.
Изящная костяная рукоятка, которую Юнгтун Шераб прятал в рукаве, вдруг громко щелкнула. Гибкий металлический прут мгновенно распрямился, сверкнув в воздухе. Таши-Галла вспомнил обезображенное лицо деревянного манекена, превращенное в труху. Вот, оказывается, чем…
– Деревянных воинов можно было уничтожить только с помощью колдовства. Ты истратил всю энергию, пока шел сюда. Теперь ты больше не маг.
Юнгтун Шераб сделал незаметное движение ладонью – сверкающий прут свистнул рядом с лицом, едва не коснувшись щеки. Таши-Галла еле успел отпрянуть.
– Теперь мы с тобой равны. Пустая арена – только два человека и два клинка.
Таши-Галла поудобнее перехватил меч.
– Вот тут вы не правы, – сказал он. – Мы вовсе не равны.
– Это боги наказывают нас. Боги посылают нас на Землю, чтобы мы искупили свои предыдущие прегрешения.
– Какой же страшный грех совершил я?
– Нет, мой мальчик. Твоя жизнь была светлой и короткой… Тебя ждало бы вечное путешествие в тонких мирах, и ты, возможно, никогда не спустился бы на Землю. Я этого допустить не мог. Ты должен был завершить то, что не удалось мне.
Таши-Галла был облачен в длинное белое одеяние из тончайшей ткани, под которым угадывалось сильное, совсем не старческое тело. Кожа на лице и на руках была чистая и гладкая – ужасные раны и рубцы от ожогов остались в топ жизни, оборвавшейся на развалинах дома…
– Завтра тебя казнят. Ты умрешь за убийство, которого не совершал, – и это не позволит тебе найти пристанище ни в одной из трех обителей. Твой дух будет скитаться меж миров, не находя успокоения. И тогда, может быть, через сто лет, а может быть, через тысячу, ты найдешь Шар. И уничтожишь его.
Чонг не выдержал и заплакал.
– Я не справлюсь, учитель… Мне страшно!
– У тебя будет помощник. Ты встретишь человека, который будет нуждаться в твоей защите. Стань его ангелом-хранителем. Ты будешь оберегать его – он сбережет тебя и восстановит твое доброе имя.
Таши-Галла помолчал.
– Я чувствую этого человека, хотя он ещё не родился на свет. Я знаю его судьбу, знаю о нем то, чего он даже не подозревает… Вы с ним очень похожи. Две неприкаянные души в двух мирах – сильные и не знающие о своей силе.
Чонг опустил голову.
– Зачем Древние оставили этот Шар? Сколько горя из-за него.
– Древние были так же несовершенны, как и мы. Шар можно использовать по-разному. Все зависит от рук, в которые он попадет.
– Но, может быть, он окажется в добрых руках? – с надеждой спросил монах.
– Нет. Шар ведь не только отдает – он ещё и берет, питаясь энергией своего обладателя. Часть души Юнгтуна Шераба передалась ему. Теперь он будет стремиться отыскать себе хозяина среди темных сил и в будущем. Где бы ни находился…
Глава 25
ДУШИ МЕЖ ДВУХ МИРОВ
– Значит, это ты, – сказал Игорь Иванович.
Они встретились (последнее время они почти и не расставались, сделавшись ближе родных братьев), но на этот раз здесь, в этой реальности: качающийся на стыках пустой, ярко освещенный вагон метро, за окнами – темень туннеля, прореживаемая какими-то серыми полосами.
Дарья-Богомолка улыбнулась и посмотрела ему в глаза.
– И даже кофе выпить не зайдете?
– Завтра рано вставать. Поезд в пять сорок утра.
– А где вы хотите ночевать?
– Устроюсь на вокзале.
– Ну нет, – решительно произнесла она. – У меня, однокомнатная… Что ж, поскольку вы гость, будете спать на диване, а я в кухне, на раскладушке. Соглашайтесь.
– С одним условием, – решительно сказал Колесников. – Поскольку я гость-мужчина, а вы – хозяйка-женщина, то мне и ночевать на раскладушке. И не спорьте.
Она и не спорила. Ей так надоело настаивать на своем. И решать все самой тоже надоело.
Переход произошел мгновенно и незаметно: он только на секунду отвел взгляд, а когда вновь посмотрел на Дарью, то обнаружил, что вагон был пуст – все исчезли. Только молодой монах с любопытством оглядывал салон, а рядом, у его ног, лежал огромный, на весь проход, белый барс и смотрел на Колесникова спокойными мудрыми глазами, словно кошка, ожидающая, когда же её наконец погладят.
– Значит, это ты, – сказал Игорь Иванович. – Я должен был догадаться: «Облачная ладонь», исчезнувший стиль…
Он помолчал.
– И ты можешь сказать, что произошло с моей дочерью? Она пропала, хотя об этом пока знает только один мой друг…
– Я знаю, – мягко перебил монах. – Я ведь тоже в некотором роде… гм… следил за вами. Наблюдал, как вы раскрыли убийство двух женщин.
– В санатории?
– Да, наверное, это так называется. И мне кажется, вы уже тогда многое поняли. Хотя поначалу гнали от себя эту мысль: как же так? Девочка, ребенок…
– Значит, – медленно проговорил Колесников, – существует секта – такая же, как на Тибете во времена правления Лантдармы. Секта профессиональных убийц. Используют в большинстве случаев детей – их никто не сможет заподозрить. Таким убийцей была Марина Свирская. И такой должна стать Аленка… Ну за что? Послушай, – вдруг сказал он. – Но ведь Марина жила в интернате – так проще, никто не будет искать. Почему Аленка-то?
– Честно говоря, не знаю, что вам ответить. Единственное объяснение, которое приходит на ум: вашу дочь готовят для чего-то конкретного, и любой другой человек для этого не подходит. Подумайте, в чем её особенность? Внешность. Способности к чему-нибудь… Знание иностранных языков…
– Да! – крикнул Игорь Иванович.
– Что?
– Она занималась английским с одним приятелем. Точнее, с его мамой. – Он подумал немного и махнул рукой. – Нет, глупости. Не такой уж Аленка профессионал. Можно найти и получше, а нет – так несложно подготовить. Внешность. Да, ты прав. Может быть только один вариант: она на кого-то похожа.
Потом он помолчал и добавил:
– Дело за малым. Нужно найти этого человека. Хоть крошечный, а все же шанс.
– Может быть и другое, – вдруг тихо сказал Чонг. – Но об этом уж совсем думать не хочется.
Лачуга была совсем крошечная – трудно было поверить, что здесь кто-то живет. Скорее это напоминало конуру для средней собаки. Собака, впрочем, действительно была, да не одна, а целая свора. Они возились в пыли, рычали друг на друга, дрались из-за каких-то кровавых ошметков и костей, разбросанных тут и там. Всюду носились тучи громадных зеленых мух, и Игорь Иванович пожалел, что обрел плоть в этом мире: остался бы призраком – не чувствовал бы запахов. Так здесь было: великие, непостижимые для постороннего тайны, магия, волшебство, роскошь дворцов и храмов, совсем рядом – этот двор с собаками, грязная хижина, грязная маленькая девочка застыла на пороге, тупо глядя из-под никогда не стриженных волос.
– Взгляните, это та самая девочка? – спросил Колесников у своей спутницы, вдовы хозяина постоялого двора.
– Да, конечно. Ты меня узнаешь, Тагпа?
Девочка молча засунула в рот указательный палец.
– Не бойся, – ласково сказала женщина. – Мы тебя не обидим. Только скажи: помнишь, сестра послала тебя за рисом – это было вскоре после праздника Ченгкор-Дуйчин, когда на улицах начались беспорядки.