Мири нырнула в эти объятия как в пуховую перину: тёплая мягкая старушка ощущалась, да и сама походила на подошедшее тесто. Невысокая, в отличие от внука, стоптавшаяся за годы, такая же сивая и, несмотря на почтенный возраст, без единого седого волоса!
Она отстранилась, блаженно вздохнула, заправила растрёпанные косички Мири за уши и спросила:
- Как ты, детка, хорошо? Случилось что?
- И я тоже в порядке, ба! - завистливо вставил Леши. Ледна только отмахнулась, мол, и так вижу, что не сдох.
- Такая взрослая, такая красивая! Небось замуж уже выскочила?
Мири залилась смехом, накрывая ладонями маленькие морщинистые руки, чтобы подольше насладиться их сухим теплом:
- Куда мне! Разве кто выдержит такую жену? А вот ты могла бы ещё одного муженька взять: такая статная женщина, кто бы устоял?
- Скажешь тоже! - зарделась шаманка. На бесцветном старушечьем лице вспыхнул почти молодой румянец. - А вот ты мог бы и сказать! - Пихнула она внука локтем и посетовала:
- От этого доброго слова не дождёшься. Ну что ж, детка, раз у тебя всё хорошо, приступим.
Напоследок она ещё раз обняла Мири и. понеслась.
Шаманка каталась по комнате как подгоревший колобок, передержанный в печи. Кричала так, что дрожали не только провинившиеся, но и подслушивающие в коридоре, да и стены тоже дрожали, что уж.
- Чуть не уничтожили дом!.. Подумать о ком-то, кроме себя!.....малолетние!.. Наше
наследие!.. Займёшь моё место, а сам...
Эти речи как Мириам, так и Леши слышали не впервые. Не однажды в наказание они отмывали очаг, разгружали подвалы и выскребали закоптившиеся светильники (на одном до сих пор красовались выцарапанные инициалы друзей), а количество перечищенной ими за годы картошки уже давно превысило все необходимые продовольственные нужды. Так что Мири, придав, разумеется, лицу скорбное выражение, скучающе рассматривала стены, хранившие память ещё о родителях родителей старухи; выцветшее полотно с вышивкой, изображающей охоту; уютный лежак под ним, где так и тянуло свернуться клубком; кресло-качалку с отшлифованными перилами и воткнутыми в клубок серых ниток спицами; сундук, по необходимости служивший и столом, с парой оплывших свечей и медвежью шкуру на полу, выглядящую куда более новой, чем всё остальное убранство. Почему-то медиум не сомневалась, что эту добычу не внук принёс Ледне и не кто-то ещё из подопечных оборотней. Нет, шаманка посчитала бы ниже своего достоинства держать в покоях напоминание о нагрянувшей старости.
- А медведя ты сама забила? - ляпнула девушка.
Старуха взвыла, челюсть её отчётливо вытянулась, а зубы побелели и выглянули меж губ:
- Да я сейчас и тебя забью! Ты слушаешь меня или нет?
- Внемлю и каюсь! - поспешно вставила Мириам. - Думаю о своём поведении и без меры жалею, что плохо влияю на твоего внука!
- Эй, это я на тебя плохо влияю! - запротестовал оборотень.
Мири и Ледна переглянулись и хе-хекнули: все прекрасно понимали, что некогда болезненный тощий мальчишка так и остался бы пугливым недоделком, кабы приблудившаяся девчонка не втягивала его в новые и новые авантюры, чтобы выпутаться из которых, приходилось мужать.
- А ты бы и вовсе не лез! Учишь его учишь, а как был младшим недокормышем.
Леши вспыхнул до кончиков ушей и даже чуть дальше. Подруга отодвинулась, так от него вдруг повеяло огнём.
- Младшим! - в попытке успокоиться он провёл ладонями по плешивым полоскам над ушами, сильно сжимая голову. - Младшим?! Вот именно - младшим! Рядом с мудрой бабкой я - вечный младший недокормыш! Ты даже представить не можешь, каково быть вечно младшим! Вечно несмышлёным, вечно ребёнком! Как родителей не стало, так я, кажется, для тебя расти и перестал!
Мириам удивлённо присвистнула: сколько себя помнила, Леши не предавал значения брани старой шаманки. Позлится - и успокоится. А тут ровно с цепи сорвался! Да не вопил, как ребёнок, брызгая слюной и истеря, нет. Оборотень говорил ровно и уверенно. Хоть и на повышенных тонах, а не кричал, брал силой голоса. Вот уж правда - вырос.
То и дело косясь на подругу, он наступал на обалдевшую шаманку, оттесняя её к креслу-качалке:
- Ты вечно за мной присматривать не сможешь! Я взрослею, ба, взрослею! И раз за разом повторяю тебе, что шамана из меня не выйдет! Я не займу твоё место не потому, что не достоин, а потому что не хочу! Да, мы с Мири провинились, да, мне стыдно! И да, можешь отправить меня в сотый раз ловить белок или выделывать шкуры! Но прекрати отчитывать, как неразумного ребёнка!