Он заметил меня и переключился моментально, еще секунду назад выражение лица равнодушное и слегка скучающее переменилось. Теперь на нем читалась радость. Макс широко улыбнулся и протянул свободную руку ко мне.
— Алекс…
Медсестра свернув свои заигрывания и шприцы, удалилась гладя недовольно. А мы залипли глядя друг на друга в молчании и неловкости.
— Садись.
Я прошла и присела на стул.
Макс прищурился и процедил.
— Садись правильно.
Я выпрямила спину и даже сложила руки на коленях.
— Алееекс…
Уже поняла, что от меня хотят, но немного побесить парня мне никто не мешал. Пока я мысленно пестовала свою вредность, он извернулся и не сдерживаемый проводами более схватил меня за руку и закинул на кровать. Усадил на колени, обнял и зарывшись носом в волосы довольно мурлыкнул.
— Так-то лучше
Я была согласна на тысячу процентов и прильнула у нему крепче, прощаясь со смущением и неуверенностью. Обвила руками как смогла и застыла. Хотелось запомнить эти ощущения, сохранить в памяти. Потом в моменты грусти доставать свое сокровище и любоваться, вспоминая это маленькое счастье. Мы сидели так очень долго, я отдавила Максу наверное все на свете, но менять никто ничего не хотел. Мы разговаривали, обнимались и котик целовал
мои ушки, пальцы, шею. В какой-то момент любопытство победило робость и я спросила
— Почему не в губы? — было неловко и боязно, но все же посмотрела прямо в глаза.
— Маленькая, я боюсь…, что…., что не смогу остановиться. Слишком долго ты меня динамила. И я на пределе, честно. А больница не совсем то место, для занятий любовью.
Вот так открыто и немного провокационно. И что себя обманывать возбуждающе тоже. Я покраснела отвела взгляд и предложила.
— Может я лучше на стульчике посижу?
— Нет! Никаких стульчиков! Хватит.
Мы ещё поприперались, но спорить с Максом бесполезно. Тогда я, немного повозилась, устраиваясь поудобнее, под сдавленный стон парня принялась за рассказ.
Точкой отсчёта в моей истории служил тот самый разговор в оранжерее. Повествование больше походило на исповедь, ведь я не только описывала события, но и свои чувства и мысли в тот или иной момент. Это будет правильно, если Макс будет знать с кем связывается так сказать на берегу. Понимаю, что есть у меня минусы и самый главный для парня мое магическое происхождение. Пусть подумает и решит, готов ли он принять меня такой, с моим прошлым и запутанным настоящим. Это будет честно. Перед тем как поцеловать меня, пусть сначала узнает. Не понимаю, чего я ждала. Отторжения, глубокой задумчивости или осуждения, но точно не этого.
— Алекия, маленькая, мне жаль, что тебе пришлось это пережить. Я сделаю все, чтобы ты больше не пострадала.
Что за человек! Он будто знал, что я хочу услышать, какую реакцию мечтаю получить, каждое слово проникало прямо в сердце расцветая в нем красивыми цветами. И я не выдержала, путь он держит себя в руках, а я не могу. Я слабая и воли у меня никакой. И я поцеловала его, опять. Вкладывая в движение губ все переполняющие меня сейчас эмоции, передавая их через касание.
Пришла в себя минут через десять от телефонного звонка. Уже лёжа под Максом, целующего так, что поджимались пальчики на ногах, обнимающая его слишком сильно, с абсолютно пьяными глазами и сбитым дыханием. Пришлось выбираться и доставать телефон из рюкзака, который так и стоял на стуле. Мимоходом отметила, что вся одежда на месте, все застегнуто и натянуто как надо. Мысленно присвистнула, вот это выдержка у парня. Звонил Мато, что-то говорил, я отвечала, а сама смотрела на Макса. Тот ухватил стакан с водой и пил жадными глотками в перерывах приговаривая "ты меня добьешь, точно".
Немного остыв мы продолжили разговор, теперь Максим усадил меня себе под бочок и очень коротко поведал о своем попадании в этот мир.
Тот день я помню по минутам, надо же столько всего произошло, что- то стёрлось из памяти окончательно, от другого остались рваные куски воспоминаний. Но не это день, он отпечатался на подкорке намертво.
Мне пятнадцать, уже год, как я могу обернуться. Мой зверь молодой и глупый, при этом наглый и жутко самоуверенный. Я под его влиянием стал все чаще дерзить отцу и отмахиваться от замечаний матери. Этот день не стал исключением, мы с отцом крепко сцепились на почве его запретов. Нельзя обращаться днём, нельзя покидать границы клана, нельзя охотиться одному. Нельзя, нельзя, нельзя. Надоело. Сплошные правила.