Исаак Итем, так звали намеченную жертву, был битым-перебитым жизнью хищником. Он поднялся из самых низов, начинал простым землекопом, и, хоть числился истово верящим христианином, милосердия в нём было чуть меньше, чем у голодного койота, нашедшего раненую лошадь.
— Я им устрою весёлую жизнь! — предвкушающе заявил бизнесмен с до сей поры не сошедшими мозолями на ладонях. — Они у меня за всё заплатят.
Далее он одновременно позвал секретаря и пододвинул к себе чековую книжку.
— Берите! Плачу авансом, но не беспокойтесь, верну с лихвой, мне будут должны эти…
Тут пропущено крайне неприличное слово, которое, коротко, но, впрочем, верно характеризует аферистов.
Вслед за вручением чека Итем чётко и ёмко обрисовал мою роль в предстоящих событиях, а единичка и шесть стоящих за ней нулей в графе «Сумма к оплате» не позволили даже думать об отказе.
Так вот, когда представитель брокерской конторы встал на пороге кабинета, мне точно было известно, что надо дальше делать. Главным героем дальнейших событий я не стал, Исаак эту роль никому бы не уступил. Не знаю, сколько денег от несостоявшихся аферистов получил нефтяник, окупил ли он хотя бы свои расходы и мой гонорар, но когда отшумели последние раскаты дела, у меня на безликом номерном банковском счету осел новый миллион.
Ужинать Джек Нельсон предпочитал в тихих семейных ресторанчиках. Хорошая кухня, приятные вина, пусть часто от мелких поставщиков, без грозди медалей на этикетке. В таких местах обычно играет небольшой оркестр, а потому, под настроение, можно пригласить одинокую посетительницу на танец. Ещё один плюс — та точно не окажется профессионалкой. Путаны в такие заведения не допускались, хотя приличные одинокие женщины частенько здесь искали необременительных знакомств.
Сегодня Нельсон заказал салат из листьев молодого шпината с пармезаном, трюфелем и перечным маслом, жареную говядину с луком, кунжутом и горохом, с гарниром из брокколи. Всё это под графинчик домашнего розового вина. На десерт кусок мягкого шоколадного торта. А завершением ужина будет служить чашечка крепчайшего кофе с маленькой рюмочкой коньяка. Надо же побаловать себя? И то сказать — заслужил! Сегодня вон сколько дел переделал!
Спешить с едой не хотелось, тем более оркестр по чьему-то заказу заиграл задорную и легкомысленную «Тарантеллу», а за соседним столиком одинокая красивая женщина, разок кинула на него заинтересованный взгляд. Молоденькая, ухоженная. Выглядит лет на двадцать пять, значит ей около тридцати с хвостиком. Разница лет в двадцать, а скорее даже четверть века. Но, плевать на возраст тела! Душою он всегда молод!
Джек подошёл к даме с просьбой подарить ему танец, и вскоре, под ритм кастаньет, они, притопывая и кружась, неистово отплясывали, забыв об ужине. Когда танец закончился и все захлопали, в поднятой руке у Нельсона оказалась крупная купюра, а мгновенно возникшему рядом официанту он бросил одно слово: «Свинг!» Музыканты вновь заиграли, и вновь наша пара отдалась очарованию весёлой мелодии. Право слово, они оба стоили друг друга.
Когда закончился свинг, раскрасневшаяся и слегка запыхавшаяся дама не отказалась перебраться за столик к кавалеру. Конечно, галантный мужчина отодвинул стул и помог присесть своей партнёрше. Конечно, они назвали друг другу свои имена, но Таниша, так звали новую знакомую, слегка смущаясь, но твёрдо предупредила:
— Джек, вы — очаровательны, но у меня есть свои принципы, а потому за свой ужин я заплачу сама. И давайте не будем больше об этом.
В подтверждение этих слов она бросила подошедшему официанту:
— Раздельный счёт!
— Как прикажете, — подтвердил тот, даже не удивившись причуде клиентки.
Женщине принесли тартар из тунца и авокадо, а чуть позже карри из трески с цитронеллой и кокосовым молоком. Она даже позволила себе выпить немного фрамбуаза. Это, конечно, чуть-чуть больше принятого в присутствии мужчины, но уж больно сегодня вечер хорош!
После ещё несколько танцев женщина взяла себе на десерт сорбет-цитрон и чашку зелёного чая с жасмином. Затем наступила неловкая пауза, ведь пришла пора расплачиваться и расходиться по домам. Тогда Джек предложил отвести Танишу домой на своей машине.
— Вы выпили, — возразила она.
— У меня шофёр, — уточнил он.