Ирина встречала нас на крыльце. Она беспокоилась о нас. Из окна увидела, как мы еле-еле тащимся по дороге. Шаги наши были тяжёлыми и неуверенными. Дмитрию становилось всё хуже и хуже. Лицо отражало усталость и истощение, ступать на больную ногу он не мог, опирался на палку.
Я сама выглядела жалко — мокрая, грязная, пропахшая гнилостным болотным духом. На ноге — самодельный лапоть, в котором трудно передвигаться. Только один Никитич бодро шагал впереди всех.
Я заметила в конце деревни чёрный микроавтобус. Сельчане толпились рядом. Открытая дверь автомашины приглашала к покупкам. Внутри продавцы расставили на коробках необходимые промышленные товары и продукты.
«Надо потом посмотреть, есть ли кроссовки в наличии», — подумала я.
Никитич попрощался с нами и направился к себе домой. А нас с Дмитрием на крыльце ждала обеспокоенная Ирина.
— Что случилось? — спросила она, — Почему вы в таком виде?
Я кратко рассказала о приключениях. Сначала о знакомстве с лисовиком и о найденной туфельке. Далее о трясине и сильном ливне со страшной грозой. Не перебивала Ирина, внимательно слушала. После этого занялась Дмитрием. Мастерски наложила на ногу повязку, а сверху холодный компресс.
— Теперь покой тебе необходим, Дмитрий.
Я отправилась в спаленку. Сняла с себя мокрую, зловонную одежду, переоделась в чистый спортивный костюм. Вынула тканевые белые кроссовки. Одинокий старый ботинок бросила в русскую печь.
Увидела, что на смартфоне прибавились сообщения от Глеба. Написала кратко: «Связь жуткая, подробно отвечу позже. Всё по плану».
Он прислал sms: «Точно всё хорошо? Волнуюсь. Не пропадай».
На обед позвала Ирина в семнадцать тридцать. Я впитала аромат кислых щей, когда переступила порог горницы. На столе величаво стоял большой медный чугунок, с вчерашними щами из квашеной капусты. Возле чугунка, складно уложенный, лежал душистый домашний хлеб. Свежий зелёный лук и укроп нарядно сияли на тарелке. Малосольные огурчики располагались в отдельной глиняной мисочке. Они идеально сочетались с душистой, рассыпчатой картошкой. Необыкновенный запах витал в воздухе, возбуждал аппетит и поднимал настроение.
Дмитрий отказался от еды. Ирина дала ему выпить травяную настойку, приготовленную по рецепту бабки Ульяны. Мы помогли ему залезть на печь.
За обедом я спросила Ирину: — Что за автолавка прибыла в деревне?
— По выходным приезжают из Пскова, останавливаются на ночь у бабы Наташи. Её дальние родственники. Необходимое привозят.
После сытного застолья отправилась к автолавке. Подошла ближе. Что-то показалось мне знакомым в автомобиле.
«Та самая машина. Она чуть не въехала на трассе в джип Дмитрия», — догадалась я.
Вокруг толпились покупатели, примеряли одежду и повседневную обувь. Приобретали хлопковые носки, сахар в мешках, соль, тушёнку, хлеб.
Я обошла микроавтобус, сфотографировала номерной знак на сотовый телефон.
Почувствовала дыхание позади себя. Обернулась, за моей спиной стоял крепенький стриженый мужчина со шрамом на левой щеке.
— Потеряла чего? — нагло спросил он и прищурил серые глаза.
— Да, кроссовок обронила. Хочу новые купить, — нашлась я, что ответить, и спрятала телефон в сумочку.
— Пойдём, покажу. Размер какой нужен?
— Тридцать девять — сорок. Ваша машина?
Он оглядел меня полностью, словно оценивал. Или изучал.
— Моя. Есть у меня одна пара, как раз на тебя будет.
Залез в автомобиль, порылся среди упаковок с обувью и достал белую обувную коробку.
— Держи.
Я открыла, — высокие кроссовки сорокового размера.
— Сколько стоят?
— Тебе за три семьсот отдам, — сказал он и ухмыльнулся.
Надела, как раз по ноге.
— Дороговато, производство — китайское? Не кожа. Уступи, пожалуйста.
Не заметила, как перешла с ним на «ты». Он почесал затылок и сказал.
— Ладно, сто рублей уступлю. Понравилась ты мне, — он ехидно засмеялся.
— Берёте или нет? — вмешалась крашенная полногрудая блондинка, — На эту модель большой спрос. Одна пара осталась. Для другого человека отложили.
— Да, — ответила я, быстро вытащила пять тысяч.
— Рита, дай сдачу тысяча четыреста, — сказал он
— Сейчас, Толик.
Выудила из поясной сумки пачку денег и ловко отсчитала нужную сумму.
«Видимо, Рита, помощница Толика», — подумала я.
— Москвичка? Чья будешь?
— Из Санкт-Петербурга к Дмитрию приехала, — ответила я.
— А-а-а, понял, — протянул он.
Я забрала деньги, коробку положила в пакет. Уходить не спешила. Сделала вид, что рассматриваю другую обувь и сладости.