Однако за этой усталостью скрываются проблески лучшего будущего. Монотонные, ежедневные усилия неизбежны, когда вы собираете урожай или работаете на сборочном конвейере - лучшее, что вы можете сделать, это смягчить их худшие последствия с помощью ритуалов и законов. Менее очевидно, что эта неизменная интенсивность столь же неизбежна в работе, связанной со знаниями. Мы трудимся долгими днями, каждый день, чтобы удовлетворить требования псевдопродуктивности, а не потому, что квалифицированные когнитивные усилия действительно требуют такого неусыпного внимания. Если уж на то пошло, у нас есть основания полагать, что рабочие ритмы индустриального типа делают нас менее эффективными. Вспомните, что ученые, с которых мы начали эту главу, воспользовались свободой своего высокого положения, чтобы внедрить ритм работы "вверх-вниз", который больше походил на работу агта-фуражира, чем на работу современного офисного жителя. Получив свободу работать так, как им хочется, эти традиционные работники сферы знаний - что неудивительно - вернулись к более разнообразным уровням усилий, к которым приспособлены люди.
Именно здесь мы находим обоснование второго принципа медленной продуктивности. Работа с непрекращающейся интенсивностью искусственна и неустойчива. В момент она может излучать ложное чувство полезности, но если продолжать ее в течение долгого времени, она отдаляет нас от нашей фундаментальной природы, порождает страдания и, с точки зрения экономики, почти наверняка удерживает нас от достижения наших полных возможностей. Более естественный, медленный и разнообразный темп работы - основа настоящей продуктивности в долгосрочной перспективе. Ниже мы приводим подборку предложений о том, как вы можете привнести такое разнообразие в свою текущую профессиональную ситуацию. Большинство из нас не могут похвастаться способностью Марии Кюри отправляться в многомесячные отпуска, чтобы очистить свой разум, но если вы внимательно отнесетесь к тому, как вы используете автономность и неоднозначность, присущие большинству современных рабочих мест в секторе знаний, вы можете быть удивлены тем, насколько вы способны изменить темп своей работы в нечто более, за неимением лучшего слова, человеческое.
Предложение: Занимайте больше времени
Лин-Мануэль Миранда написал первый вариант пьесы "На высоте" на втором курсе Уэслианского университета. Первое представление спектакля, который в итоге получил несколько премий "Тони", он поставил в театре кампуса весной 2000 года. Ему было всего двадцать лет. Эта история о безмерном таланте вошла в историю Миранды, где она является первым откровением таланта поколения. Однако часто за кадром остается то, что произошло между тем первым выступлением и триумфальным дебютом шоу на Бродвее восемь лет спустя.
Одноактный мюзикл, представленный Мирандой в 2000 году, сильно отличался от почти двух с половиной часовой демонстрации буйной музыки и хореографии, которая в итоге открылась в театре Ричарда Роджерса. Как отмечает Ребекка Мид в своем классическом очерке о Миранде, опубликованном в 2015 году в журнале New Yorker, студенческая версия "На высоте" была "поношенной", сфокусированной на клишированном сюжете любовного треугольника. Пьеса двадцатилетнего актера не была принята с энтузиазмом его сверстниками. Как Миранда позже рассказал в интервью Марку Марону, культура в Уэслиане была больше направлена на экспериментальную драматургию. Его интерес к классическим музыкальным постановкам поставил его в неравное положение с однокурсниками. " Пытаться сделать музыкальный театр реальностью было очень сложно в Уэслиане", - сказал он. Миранда отложил свой хип-хоп мюзикл в сторону и обратил внимание на свой выпускной проект, в конечном итоге забытую постановку под названием On Borrowed Time. После окончания университета Миранда устроился работать учителем на замену. Его отец посоветовал ему поступать в юридический колледж.
Однако не все отвергли "На высоте". От второкурсника колледжа можно было ожидать не слишком теплого письма, но партитура была особенной. "Эта смесь латинской музыки и хип-хопа была мощной", - вспоминает Миранда. "В этом груве что-то было". Томас Кейл, который учился в Уэслиане на два года раньше Миранды, помнил "На высоте". Вскоре после окончания Мирандой университета они встретились, чтобы обсудить потенциал пьесы. Миранда начал работать с Каилом над улучшением музыки и книги, а Каил неофициально взял на себя роль режиссера эмбрионального шоу. Вскоре этот дуэт связался с двумя другими выпускниками Уэслиана, Джоном Баффало Мейлером и Нилом Стюартом, которые стали соучредителями театральной компании в Нью-Йорке под названием Back House Productions. Они начали устраивать читки развивающейся работы Миранды.