— О том, что… о, ч-е-е-ерт, — Кроули судорожно выдохнул, ощущая, что его колени окончательно превратились в вату и не давали ему стоять. Ему казалось, что ещё пару секунд и он просто повалится на пол, или будет висеть только благодаря тому, что он держал его руки заломленными выше головы.
— Да, солнце?
Гавриил отдалился, посмотрев в глаза. Кроули тяжело и сбито дышал. И из его глотки не вырвалось ничего кроме:
— Продолжай.
И Гавриил продолжил.
Он зажал оба его запястья в своей ладони, продолжая держать их вверху, и прошелся освободившейся ладонью от грудной клетки до бедра. Так ласково и нежно, что у Кроули все внутри замерло.
Он мог вырваться. Определенно, мог. Но он не хотел.
Ему нравилось, что он был в его руках. Полностью. Ему нравилось думать, что у него нет власти. Или в это его заставил поверить Гавриил. Он не знал. Сейчас он лишь наслаждался этим неторопливым движением и тем, что всё это время Гавриил смотрел ему в глаза.
— Я думал, я тебе буду противен.
— Глупости, Гавриил, глупости, — как в бреду прошептал Кроули. На самом деле, он уже был в бреду. Он не понимал, как Гавриил это делал, но это было невозможно. В самом деле, просто невозможно. Одно прикосновение, и Кроули терялся в пространстве и мироощущении. Он дернул бедрами на встречу его ладони, и Гавриил сжал сначала бедро, а потом расстегнул ремень.
— Я люблю тебя. Так сильно люблю, — он снова уткнулся в шею, и из-за дыхания и такого шепота — глубокого, с хрипотцой — Кроули едва не заскулил. Ноги подкосились, но Гавриил придержал его за талию. Он поднял на него взгляд — туманный, неясный — и Кроули просто перестал дышать. — А ты?
— Люблю.
— Скажи ещё раз, — он резко прижал его за бедра к себе, отпустив его руки, и он вцепился в плечи Гавриила.
— Я люблю тебя, — почти неосознанно, ничего не разбирая, кроме того, какие руки у него сильные и властные, что дышать сложно, что мысли не складываются. — Люблю… тебя.
https://www.youtube.com/watch?v=IQDbdPZ_vDA
Гавриил довольно рыкнул и укусил за шею, стаскивая с узких бедер джинсы и белье. Он делал это рваными, резкими движениями, видимо, потеряв и над собой контроль. Кроули не соображал. Он просто держался за его плечи, чтобы не грохнуться, и тяжело и сбито дышал, пытаясь не задохнуться.
— Ты мой? Никто тебе больше не нужен? Даже Азирафель с его настоящей любовью? — Гавриил оглаживал бедра, мял ягодицы, забирался под пуловер, оглаживая кожу, задевая соски. Он буквально вытаскивал из него ответы, потому что Кроули не просто не мог думать, он даже не мог говорить.
— Не нужен, — Кроули замотал головой и потерся вставшим членом о чужие бедра. Гавриил полностью взял над ним контроль, не дал дышать, не дал думать. Кроули все равно это делал. Говорить, чтобы понравилось Гавриилу. Не то чтобы Кроули было жалко слов, но он понимал, что это говорило не его сознание. Но если Гавриил хочет — пусть.
— Ещё раз, — хрипло, бархатисто, до мурашек.
— Мне нужен только ты, — закрыв глаза, на выдохе, потеряв полный контроль над собой, над своей речью, даже над дыханием. — Пожалуйста, давай же, — он откинул голову назад, глухо стукнувшись макушкой о дверь, и, взяв руку Гавриила, уложил на своё бедро. Гавриил чуть сдвинулся на ягодицы, проведя пальцами меж них.
— Раны зажили?
— Да.
— Ты был сегодня у Азирафеля, да? — почти болезненно сжав двумя руками задницу, спросил Гавриил, нависая над ним, как зловещая тень. Кроули видел в этой тени только человека, который хотел его изнасиловать. И не то чтобы такая прерогатива ему не нравилась. Пусть изнасилует, изобьет, растерзает. Кроули снова чувствует это. Желание к боли.
— Был, — он взял его за лицо. — Сделай мне больно. Ты же хочешь? Хочешь наказать за то, что я снова был с ним.
— Хочу, но…
— Сделай. Сделай мне больно.
— Кроули, я…
— Ты по-любому сорвешься.
Тишина. Только их тяжелое дыхание, которое сплелось в унисон. Азирафель просил поговорить с ним, а Кроули снова делает это. Сам подставляется, сам просит.
Гавриил посмотрел ему в глаза. Внимательно, пристально. А потом снова нагнулся к нему, глубоко вдохнув. От Кроули пахло Азирафелем. Его любовью.
— Иногда мне хочется запереть тебя в одном помещении и никуда не выпускать.
— И приходить, чтобы меня трахнуть? — криво усмехнулся Кроули. На самом деле он пытался скрыть, что эта мысль ему тоже нравилась. Если это будет делать Гавриил — ему понравится. Никто тут не вел одностороннюю игру, черт возьми.
— Мг, — он провел носом от уха, по линии челюсти, до подбородка. — И обнимать. Затрахивать до потери сознания, а потом целовать.
Кроули, застонав, откинул голову назад.
Он не знал, что с ним делал Гавриил, но Кроули казалось, что они оба сходили с ума.
Гавриил резко сдернул с него пуловер, едва не порвав, а потом повернул к себе спиной, целуя в затылок. Кроули закрыл глаза, пытаясь выравнять дыхание.
Гавриил погладил по спине и чуть нажал, заставляя наклониться. Кроули едва не сполз по двери, но замер, когда Гавриил убрал руку. Он был достаточно сильно наклонен, так что если Гавриил решит устроить снова порку, то это будет куда больнее, когда кожа так натянута, а мышцы напряжены.
— Надеюсь, никто не будет следить за тем, на что я трачу свои чудеса.
Кроули не успел сообразить. Он выдохнул, когда ощутил, что он был зафиксирован. Не материальным (что пугало немного), а силой Гавриила. Его руки были заведены назад, плотно зажатые, на шее будто был железный ошейник на цепи, не дающий его телу упасть.
Руки под давлением чужой силы дернулись вверх, а потом зафиксировались приподнятыми над телом. Если подтянуть их на сантиметров двадцать выше, то он их просто вывернет. Кроули думалось, что Гавриил выбрал эту позу только ради этой возможности.
Его снова погладили по ягодицам, по спине, поцеловали чуть ниже копчика. Внезапно смазанные пальцы легко проскользнули. Сразу два. Кроули не напрягся. Он все ещё демон, так что перерыв в полторы недели на нем не особо сказался. Кроули действительно мог быть очень вместительным.
Гавриил изогнулся так, что умудрился чмокнуть в смещенные вместе лопатки, задвигав пальцами сильнее.
— Всегда было интересно, как много ты можешь в себя вместить?
Кроули не ответил. Несмотря на то, что его что-то эфемерно поддерживало за шею, ему надо было держать спину прямо и правильно распределять вес, иначе плечи начинали болеть.
Три пальца.
Кроули рефлекторно сжался и застонал сквозь зубы. Так чертовски правильно, так чертовски хорошо. Он не знал, где и у кого Гавриил научился так хорошо работать пальцами, но это было превосходно.
— Интересно, а ты хоть раз хотел Азирафеля?
Кроули дернулся бедрами на встречу движениям. Более глубоким и ритмичным. Быстрым и размеренным. Он часто дышал ртом.
— Ты не думал, что ты слишком мал для нас двоих?
Чертов собственник и его чертова ревность. Кроули, конечно, сам попросил (снова), но это треклятое упоминание Азирафеля его из себя выводило, будто он приходил и терся об Азирафеля. В этот раз они вообще сидели друг напротив друга, никаких касаний — даже случайных.