Племена и народности, которые не пользуются клеткой в принципе, в глазах хомяков являются дикими. Живущие в горах мыши, обитающие в пустынях тушканчики, роющие норы кроты - это существа принципиально низшего уровня организации.
Хомяк предан своей клетке, и даже если обстоятельства вынуждают его покинуть свою клетку, он постоянно стремится назад. По мере развития хомячьей цивилизации изменялась и среда обитания, иными словами менялись и виды клетки.
Далеко ушло то время, когда хомяки жили в общих коммунальных клетках, пользовались одной кормушкой. Теперь практически каждый хомяк пользуется отдельной клеткой, и чем выше социальный статус хомяка, тем просторнее его клетка. Норма, обеспечивающая достойный личный комфорт - это минимум сорок квадратных сантиметров на одну взрослую особь, и хомяк за свои кровные сантиметры готов отдать жизнь. Площадь клетки практически эквивалентна размерам внутренней свободы хомяка. Лидеры хомяческого общества имеют трех- и пятикомнатные клетки, а некоторые особо заслуженные хомяки имеют несколько клеток и переезжают из одной в другую в зависимости от настроения.
Необходимо отметить принципиальную полемику, ведущуюся на протяжении веков между сторонниками жизни в клетке - и сторонниками жизни в поле. Если «клеточники» по праву именуют себя защитниками цивилизации, то защитники архаики получили прозвище «полянофилов». Спор между ними не утратил актуальности до сегодняшнего дня, хотя историческая победа «клеточников» уже очевидна.
Тем не менее иные молодые хомячки встают на путь «полянофильства». Они сетуют на некоторую ограниченность пространства клетки, на ее прутья. Им кажется, что свобода хомяка страдает от размеров клетки, клетка (по их словам) лимитирует их подвижность, задает границы, которые нарушить нельзя. «Даешь клетку без границ!» - многие молодые хомячки выкрикивают этот дерзкий лозунг, дразня более зрелых хомяков. Наиболее радикальные хомячки даже грозятся уйти обратно в поля, повторяя неразумный путь развития своих предков, которые жили на природе, устраивая небольшие хомячьи хозяйства. Хомячки-ретрограды, адепты натурального пути развития, «полянофилы» отрицают поступательный характер цивилизации - и сеют смуту в юных умах. Они пошли даже на то, чтобы собрать отряды юных, необразованных хомячков - для борьбы с экспансией «клеточников». Юного «полянофила» легко узнать - он бреет свою рыжую шерстку под ноль, и красит шкурку в черный цвет. Разумеется, подобный протест против цивилизации просто нелеп.
Умудренные хомяки разъясняют в таких случаях юнцам, что цивилизация - это, по сути, определенные ограничения, это свод законов и правил. Не одни только удовольствия, но и некоторую стесненность испытывает хомяк, выбравший цивилизационный путь развития. Иначе нельзя, говорят идеологи хомячества, нам требуется забыть о поле, о неразумной хомячьей вольнице. Повернуть историю вспять к полям - невозможно.
Отныне, говорят хомяки-идеологи, мы подчиняемся нравственному закону, который обязывает нас следовать трудным путем цивилизации - то есть ходить от стенки к стенке и топать прямиком к кормушке. Да, есть известные неудобства в прутьях решетки. Да, есть определенная тоска по полям. Но, вдумаемся, что следует предпочесть: жизнь обеспеченную и охраняемую порядком - или дикую и никем не защищенную? Цивилизация - это клетка, но это и кормушка. Если мы подчинимся разумному нравственному закону, то цивилизация нас отблагодарит, и наша кормушка всегда будет полна.
Действительно, наиважнейшей особенностью клетки является корм, который появляется в клетке утром и вечером - причем корм появляется сам собой, по некоему еще не до конца изученному закону устройства клетки. Сколько бы хомяк ни съел за день, наутро его кормушка снова полна. Этот самовоспроизводящийся корм сами хомяки называют «природным ресурсом» и относятся к природному ресурсу клетки с благоговейным почтением.
Хомяческое общество в целом можно назвать секуляризованным, рациональные факторы хомяк ставит выше метафизических основ бытия. Хомяк по натуре своей - позитивист.
Однако элемент иррационального несомненно присутствует в хомячьей жизни. Позитивизм не исключает трансцендентальности: так, основой хомячьей метафизики является именно материальный фактор. Базовый вопрос бытия хомяка - это наличие природного ресурса в его клетке. Зададимся вопросом, спрашивает ученый хомяк себя и свою аудиторию, что есть данный нам в ощущениях природный ресурс? Да, это - так называемая еда, то есть натуральный продукт. Однако данный продукт, будучи принятым вовнутрь, становится фактом морального становления особи, выживания особи в качестве мыслящего субъекта. Ergo: потребление ресурса суть преобразование материального в духовное. Налицо трансформация варварства в цивилизацию, явленная нам в виде переваренной пищи. Пойдем дальше и спросим себя: каковы запасы этого природного ресурса? Не следует ли нам измерять наши духовные возможности исходя из объемов данного нам в ощущениях природного ресурса? Кем данный ресурс дается, за что, на каких основаниях, вечен ли он? Насущная дневная норма, поглощаемая хомяком, - дается ли она по чьему-то произволу или сама собой? Заслуженно ли хомяк получает ежедневный природный ресурс? Может ли он неожиданно лишиться этого волшебного дара? Нужна ли хомяку клетка без природного ресурса? Это вопросы, описывающие онтологию бытия хомяка, - они же закономерно ведут нас и к гносеологии.
Если хомяк заслужил такой дар судьбы - то чем именно? Какие свойства его натуры дают ему моральное право пользоваться этим вечно обновляемым кормом? Хомяк не любит трудиться, он довольно ленив и неповоротлив. Хомяк толст и не приспособлен к соревновательным видам деятельности. Хомяк жаден и готов за день съесть все то, что существует в поле его зрения - не заботясь о завтрашнем дне. Хомяк жесток, и готов за свой корм причинить боль и нанести увечья другому хомяку. Хомяк скуп и никогда не делится с себе подобными. Хомяк вероломен и может отнять корм у более слабого и старого. Хомяк безжалостен - и если корма ему мало, он может сожрать своего соплеменника.
Казалось бы, мало что располагает к тому, чтобы наградить хомяка ежедневным кормом - за его заслуги. И однако же, он награжден. Приходится признать, что есть некая иррациональная составляющая в судьбе хомяка, которая и несет ответственность за его пищу и сохранность. Что это такое - вопрос метафизический. Это и является основанием для религиозных и нравственных поисков хомяка.
Итак совершенно очевидно, что некий высший разум существует - но мнения о природе этого разума расходятся.
Иные хомяки полагают, что существует некое повелительное существо высшей организации, наделенное знанием и силой, это существо приставлено к хомякам провидением, оно призвано охранять хомяков и пестовать их. Это существо изначально расположено к хомякам, оно не даст им погибнуть, оно их кормит, и посылает им каждый день необходимую порцию зерна. Хомяки (те, что придерживаются данных взглядов) ежевечернее возносят благодарственное мурлыканье упомянутой особи, в надежде, что порция еды может быть увеличена.
Теория эта в современном хомяческом сознании уже не находит массовой поддержки. Молодые хомяки - скептики и рационализаторы (так называемые «младохомяки») склоняются к мысли, что высшее существо, дающее ежедневную порцию природного ресурса, - суть коллективный разум хомяка, то есть некая совокупность знаний о жизни хомяческого коллектива. Этот компендиум знаний, сконденсированный в единое общее представление о благе, вытолкнут сознанием хомяка во внешний от хомяка мир, и как бы растождествлен с обыденной хомячьей практикой. Этот высший разум хомяка, считают младохомяки, есть не что иное как дух хомячьей истории, обобщенный опыт хомячества, родовой инстинкт, воспоминания генетического, пренатального уровня. Еще на уровне зародыша хомяк проявляет хватательно-поглощательные и приобретательно-подгребательные инстинкты - впоследствии эти самые инстинкты способствуют переходу хомяка из природного состояния в просвещенное. Мировой дух хомячества - это потребление, ставшее высокодуховным проявлением, так сказать, актом свободного жевания.