И даже протянула руку мне. Я взялся за нее и удивился тому, с какой силой Лайма потянула меня наверх.
Она села на кровать и кивнула на место рядом с собой.
Я вздохнул и повиновался.
– Так ты расскажешь? – допытывалась Лайма.
– Что ты хочешь узнать?
Лайма пожала плечами.
– Какая она?
– Аня добрая, – начал перечислять я. – Красивая. Поддерживает меня постоянно. Прекрасно готовит. Никогда со мной не спорит.
– Да ладно? – не поверила Лайма.
– Ага, прикинь.
– И как вы такого взаимопонимания достигли?
– Никак, – хмыкнул я. – Она просто вечно хитрит. Смотрит мне в глаза, говорит то, что я хочу услышать, а делает то, что решила сама.
Лайма засмеялась, негромко, даже почти беззвучно, только все равно очень живо, по-настоящему.
– Мудрая женщина, – оценила она. – Только с тобой, разумеется, такое не прокатывает.
– Разумеется. Я на шаг вперед угадываю мысли того, кто хочет меня обмануть.
– Как же ты будешь с ней жить?
– Надеюсь, однажды из нее выветрится эта дурь.
– И она совсем не танцует?
– Совсем. Даже если это просто медленный танец в ресторане. Ни за что не выйдет из-за стола.
– Тяжело тебе придется, – вздохнула Лайма и хлопнула меня по плечу.
– А ты много понимаешь в шахматах? – спросил я.
Лайма снова пожала плечами.
– Конь ходит буквой «Г».
Я хохотнул, но, вспомнив, что за стенкой спит тетя Вера, прикрыл рот рукой.
– Дались мне эти шахматы, – насупившись, пробурчала Лайма. – Но если вдруг я захочу, он меня научит играть.
– А если Аня захочет танцевать – я ее научу.
– Погоди, – вдруг сказала Лайма. – Она же сестра Кристины Ладо… Получается одна сестра – чемпионка мира по бальным танцам, а другая вообще не умеет танцевать?
– Ага. Все или ничего.
Лайма усмехнулась.
– Забавно.
– Мне кажется, – впервые решился я высказать свою мысль; тут, в комнате Лаймы, можно было делиться чем угодно – всегда, – это у нее такой протест. Ну, мол, раз не могу быть лучше, чем сестра, буду поваром. Хотя они с Кристиной не разлей вода.
– Да уж, чего только между сестрами не происходит, – задумчиво протянула Лайма. – И братьями. Ты, кстати, общался со своими?
– Не-а. Да и что с ними общаться? Я уверен, они готовы повторять за отцом каждое его слово. Только бы завтра все прошло мирно, – тихо, как молитву, произнес я, сам не зная, к кому обращаясь.
Лайма легонько толкнула меня плечом.
– Подбери хвост. Я буду рядом.
Эта фраза всегда действовала на нас, как заклинание. Она была больше простого и бессмысленного «не бойся» и заставляла отпустить страх и взяться за дело.
Я кивнул. Благодарить Лайму еще рано, но я уже сейчас был ей признателен.
– Ложись спать, – сказал я. – И, пожалуйста, будь так добра, отнесись серьезно к тому, что я сказал про Москву, твою ногу и врачей.
Лайма устало выдохнула.
– Давай ты сначала женишься, – сказала она. – Вернешься из Доминиканы, позвонишь. А там что-нибудь решим.
Я знал, что она тоже мне благодарна и что ей тоже еще рано говорить мне «спасибо».
Глава 6
Шесть лет назад
Когда я узнал, что Лайма в больнице, у меня оборвалось дыхание. Как от настоящего удара в грудь – мне даже показалось, что я больше никогда не смогу дышать.
Тетя Вера что-то сбивчиво говорила про аварию. Такси… Грузовик… Столкновение на большой скорости… состояние тяжелое…
Это звучало как сон, как самый настоящий ночной кошмар. Я не мог в него проверить, но и проснуться тоже не мог.
Мы ведь должны были встретиться. Я ждал ее на тренировке с младшей группой, в которой уже год подрабатывал помощником тренера.
– Приезжай, Данечка, – попросила тетя Вера в трубку.
По голосу я понимал, что она еще не плачет, но уже на грани, уже вот-вот…
Я всегда восхищался тетей Верой, ее силой, выдержкой, стойкостью. По виду не скажешь – хрупкая, изящная, очаровательная хохотушка. С самого детства мне было невыносимо смотреть, как она тащит из магазина здоровые пакеты или пытается сама сделать в квартире ремонт. И тем не менее я ни разу не видел, чтобы она срывалась.
– Скоро буду, теть Вер.
– Спасибо, мой хороший, – прошептала она на выдохе и отключилась.
Я старался не впадать в панику, заставляя свой разум соображать.
Господи, Лайма в больнице… как такое могло случиться? С ней… почему именно с ней? Почему сегодня?
Я подошел к Слонихе, сбивчиво объяснил, что Лайма попала в аварию и что я сам еще не знаю подробностей. Слониха отпустила меня и попросила держать в курсе.
Такси ехало бесконечно долго, хотя телефон уверял, что машина оказалась у спортшколы через семь минут после вызова. Потом вечность в еще пятнадцать минут, пока ехал до больницы. Я столько раз повторял водителю: «Простите, а можно быстрее?», что почти физически ощущал, как начинает лопаться его терпение.