Она рассматривала рисунки. Зелено-лиловые ирисы, белые незабудки, лазурные небывалые цветы, изумрудные виноградные листья были изображены на кусках пергамента. Бирюзовый, египетский синий, фиолетовый, голубой, зеленый, вкрапления белого, желтого, черного – Динка прежде не видела такого сочетания цветов и орнаментов. Арабская вязь для надписи над входом была выписана на отдельном свитке.
Динка попыталась представить все вместе – высокие мечети с минаретами и усыпальницу в изразцах, входные ворота и стены. Она представила все здания на основании из бело-желтого известняка и со стенами из мелких хорошо обожженных кирпичей. Она почти увидела синие купола над гробницей. Она представила вымощенный булыжниками двор – пустынный и гулкий. Она представила, как величественно все это выглядело с холма и с Хизира…
«Как жаль, что ничего не сохранилось, как жаль!..»
– Мне понравилось все, – тихо сказала она. И повернулась к Тимуру.
Тимур выглядел необыкновенно – тяжелый вытканный золотом халат сиял даже в полутемном шатре. На голове его была островерхая войлочная шапка, обшитая жемчужинами, сверху шапки она разглядела огромный красный камень, вероятно, рубин. В ушах Тимура сияли серьги с каплевидными камнями.
– В иные моменты я люблю пышность, – ответил он на ее удивленный взгляд. – Ты еще очень молода и не участвовала в наших придворных церемониях. Но и сегодня еще не время. Сегодня для меня будет день скорби. Я нашел место. Я знаю, как будет выглядеть последний дом для моих эмиров. Сегодня я буду хоронить и оплакивать их. С тобой, дочь моя, мы увидимся позже.
И они вышли из шатра вместе. Мстислав уставился на Тимура и, совершенно забывшись, начал искать рукой планшет, чтобы сделать снимок.
Дину распирало от желания поговорить с Мстиславом немедленно, но она молчала, пока они не пришли в душную комнатку караван-сарая.
– Тимур сегодня занят до самого заката, – прошептала Динка Мстиславу на ухо. – Мы возьмем верблюда и отправимся искать каменную бабу. Только бы она вернула нас домой!.. – молитвенно сложила ладони девочка.
– Собираемся? – воодушевленно спросил Мстислав.
– Да! Иди за водой, а я пока соберу лепешки.
Не успел Мстислав спуститься на первый этаж караван-сарая, как чьи-то сильные руки схватили его. Кто-то сноровисто заткнул ему рот и завязал глаза. Он безуспешно пытался вырваться. В запястья впилась веревка. Со связанными за спиной руками и с завязанными глазами борьба была бессмысленной.
– Иди, – приказали ему.
Его толкнули и повели. Мстислав еще пытался понять, куда его ведут, поворот, второй, вот прямо в лоб светит солнце, кратковременная тень, поворот, отдаленный людской говор, и еще, как понял Мстислав, с ним шли два человека… Но и это ничего не дало. «Куда меня ведут? – начал соображать он. – Зачем?» Ответов не было, только тычки в спину. Поворот. Окрик:
– Стой!
Потом тот же голос приказал:
– Иди!
Мстислав сделал шаг в пропасть, но ступня нащупала ступеньку, плечо – стенку, и он даже не упал. Раз, два три, четыре, пять, шесть… Рядом он слышал шаги. Второй сопровождающий отстал, вероятно, лестница была слишком узкой. Десять, одиннадцать… Двадцать коротких ступеней – не так глубоко. Но уже темно, совсем темно. Прохладно – все же земля…
Мстиславу развязали рот.
– Где я? – спросил он.
Ему не ответили.
– Твоя вода стоит у тебя под ногами, – бесстрастно сказал голос.
– И как я ее найду? – спросил Мстислав, надеясь, что ему развяжут хотя бы руки.
– В жару запах воды самый желанный, – ответил ему другой голос. – Найдешь.
И человек ушел.
Сначала Мстислав стоял, потом присел на земляной пол и вытянул ноги. Он просидел так некоторое время, потом захотел пить. Ногой нащупал миску, встал на четвереньки и напился.
Сверху начали доноситься крики.
– О, ведите меня прямо к нему! Я хочу видеть Тимура! Немедленно. Я расскажу ему о своих ведениях. Куда вы толкаете меня? Прочь! Прочь!
Голос показался Мстиславу знакомым. «Наверно, от жары,» – решил он. Руки ныли и чесались.
– Пусть Тимур опасается зеленого быка! Так и передайте ему мои слова – зеленый бык способен разрушить то, что еще не построено! Зеленый бык!
– Посиди здесь, безумец! – приказал голос, и по ступеням буквально скатился кто-то, кто выкрикивал: «Зеленый бык! Зеленый бык!».
Человек остановился.
– Кто здесь? – спросил он спокойно.
– Я, – ответил Мстислав. – Мои руки связаны, помогите.
Человек, вероятно, выглянул, чтобы проверить, не следят ли за ними.
Он вернулся и принялся развязывать веревку, что заняло у него некоторое время.