- Вы не знаете, никаких проблем у вашего дяди последнее время не было?
Она покачала головой.
- Я слышала, как мать однажды сказала, что Джонатан с возрастом превратился в ночную сову, но я не знаю, что это должно означать. Правда, с некоторых пор он предпринимал длительные деловые поездки.
- Ночная работа и длительные деловые поездки. Но вы не знаете, был ли он озабочен чем-то для него необычным?
- Нет. Однако меня бы ничуть, я подчеркиваю, ничуть не удивило бы, окажись Джонатан в чем-то замешан, - с ожесточением заявила Моргана Редфорд. - В чем угодно.
- Вы не знаете, где я мог бы найти Уолтера?
- Вероятно, в игорном притоне у Коста. Джонатан закрыл его заведение, но оно тут же открылось снова в соседнем городе. Уолтеру просто не может не играть, понимаете? Ему нужно выбрасывать деньги на ветер. . .
Она больше уже не обращалась ко мне, а уставилась на стену, как будто созерцая невидимое изображение Уолтера. Я вышел и вернулся к дому, где меня ожидало такси. Миссис Редфорд стояла тут же.
- Вы разговаривали с Морганой?
- Да.
Она мгновение помолчала. В лесу какая-то большая ночная птица схватила маленького зверька. Миссис Редфорд сказала:
- Она странная девушка. Избегает нас. . . Ей недостает отца, в этом все дело. Она боготворит своего брата. До сих пор считает его маленьким. Его зрелость она воспринимает как несчастье. У всего на свете есть две стороны, иногда даже больше. И у каждой стороны - своя правда. Зрелость может быть силой, но не бедой.
- Уолтер должен принять на себя ответственность, - сказала миссис Редфорд.
- Вероятно, - не стал я спорить. Я сознавал, что семья Редфордов в бедственном положении. Была ли на то особая причина или только результат смерти Джонатана, я не мог сказать.
Я сел в такси. Миссис Редфорд стояла на снегу перед домом и следила, как я уезжал.
* * *
Казино Кармина Коста оказалось большим домом со множеством комнат, расположенным на какой-то отдаленной улице. В некоторых комнатах можно было отдохнуть или выпить, а в шести шла игра. Там были два зала для рулетки, комната для игры в кости, помещение для "семнадцати" и "четверки", комнаты для баккара и покера. Все были открыты и, по-видимому, никто не беспокоил людей, которые здесь собрались. Большинство начальников из полицейского управления не имело обыкновения задерживать игроков и девушек, на чью помощь они рассчитывали, когда речь шла о том, чтобы поймать более крупную рыбу.
Там было мало общего с лихорадочным сумасшествием, к примеру, Лас-Вегаса. Люди здесь много проигрывали только в том случае, если это помогало убить время. И все же встречались такие же напряженные лица и потные руки, теребящие лацканы смокингов. Ни один игрок не хочет проигрывать. Ни единого раза, никогда.
Дидра Фаллон стояла у игрового стола, как хрупкая стеклянная кукла. Белое вечернее платье, облегавшее её словно кожа от лодыжек до декольте, на этот раз не оставляло никаких сомнений в качестве её груди и бедер. Ее рука покоилась на плече стройного мужчины, стоявшего рядом.
Тот выглядел точно так же, как его дядя, только моложе и меньше ростом. Вид его был вызывающе надменным, но бледное лицо казалось почти бескровным. Его смокинг был так же безупречен, как и внушающий уважение выдающийся вперед подбородок, но глаза казались темными кругами с крошечными коричневыми пуговками в центре. Все его внимание было безотрывно сосредоточено на игре, капризный рот приоткрыт.
- Добрый вечер, мисс Фаллон, - сказал я.
Она обернулась.
- Вы меня преследуете, мистер Форчун?
- Нет. Но идея неплохая.
Она сморщила нос и улыбнулась. И я снова ощутил дрожь пониже поясницы. Она тронула плечо мужчины рядом с собой.
- Уолтер, я полагаю, мистер Форчун хотел бы с тобой поговорить.
Он отреагировал так быстро, как будто боялся показаться невнимательным и расстроить Дидру Фаллон. Его затененные глаза осмотрели меня. То, что он увидел, ему явно не понравилось, а он был плохим актером, чтобы скрыть неудовольствие. Впрочем, возможно, это ему было безразлично.
- Форчун? Вы работаете на убийцу, не так ли? Черт побери, ведь убил моего дядю из-за денег. - Я полагаю, это деньги Пола Барона?
- Конечно, деньги Барона. Но Вайс заявился, чтобы получить их для себя. Почему вы не ищете деньги? Где деньги, там и Вайс.
Его голос звучал громко, на нас уже обращали внимание. Дидра Фаллон положила ему руку на талию.
- Уолтер сердит, - пояснила она. - Он считает, что его дяде пришлось умереть из-за него и. . .
Он неловко коснулся её руки:
- Дидра, пожалуйста, не надо!
- Но ведь это действительно так, Уолтер, - резко возразила она.
- Знаю, но его это не касается!
Я был чужаком, человеком извне, перед которым ни один Редфорд не поднимет забрало. Дидра Фаллон казалась менее категоричной. Возможно, она ещё не стала настоящей миссис Редфорд, ещё не совсем освоилась в замке.
- Может быть, вы могли бы рассказать мне подробнее о деньгах, которые задолжали Полу Барону?
Он, казалось, уже собирался ответить, когда к нему обратился крупье. Подошла его очередь бросать кости, и он забыл обо мне, будто я превратился в дым. Кости замерли в его руке. Невыразительные глазки-пуговицы вдруг заблестели. Его рот сжался и стал твердым, почти жестоким. Он форменным образом вырос, и как будто напряг все мускулы.
- Ставлю сто, - объявил он ровным холодным голосом, в котором был слышен английский акцент. И выбросил четыре очка.
- Четыре, - монотонно подтвердил крупье. Для того игра была столь же безразлична, как и игроки, выигравшие и проигравшие; для него они все были дураками.
- Еще раз сто на четыре, - сказал Уолтер. Он скомандовал это, как офицер перед битвой.
Да, он был солдатом на этой странной войне. Он сражался во имя славы и победы. Воин, как и его предки, которые преодолевали волны морей и дремучие джунгли. Он увлекался борьбой, ценил только игру, а не её результат. Может быть, его могла бы освободить от этого Дидра Фаллон. Может быть, ему никто никогда не поможет найти то, за что стоит бороться.
Дидра Фаллон наблюдала за мной.
- Вы, кажется, этого не одобряете.
- Человеку так или иначе нужна радость победы, - ответил я. - Мне кажется, Уолтеры Первый, Второй и Третий тоже были игроками.
- Вам не нравятся эти аристократические штучки с нумерацией?
- Меня не интересует семья, в противоположность моему деду. Тот гордился тем, что некий Фортуновский был родом из Польши.
Она улыбнулась приятной открытой улыбкой.
- Ваш дедушка мне бы понравился. В беспорядочном мире семья-самое важное.
- Если эта семья имеет цель.
- Редфорды её имеют. Только Уолтер для себя самого её ещё не нашел.
- И вы намерены помочь ему в этом?
Она снова улыбнулась. - Вероятно, у женщин это болезнь - стремиться переделывать мужчин. Но Уолтер любит меня, а я хочу быть одной из Редфордов.
Но едва я ей хотел ответить, как для Уолтера игра окончилась. Я видел, как он сразу поник, когда ставку забрали и кости перешли к другому. Его глаза напоминали потухший кратер, но смотрел он не на проигранную ставку, он смотрел на кости в руках другого.
Дидра Фаллон взяла его под руку.
- Мы могли бы что-нибудь выпить и поговорить.
Его печальные глаза взглянули на нее. Еще никогда я не видел такого откровенного взгляда. По его лицу можно было ясно прочитать, что кости уже забыты, что во всей вселенной для него ничего не существует, кроме Дидры Фаллон. Чего ещё может желать женщина? Если только ещё богатства, положения, и, к тому же, может быть даже власти?
Я последовал за ними в буфет. Дидра Фаллон заказала:
- Два мартини им двоим и ирландский виски для меня.
- Вы хотели что-то узнать о Поле Бароне, мистер Форчун? - спросила она меня.
- Просто меня удивило, как Уолтер мог проиграть ему так много.
- В то время у меня больше месяца не шла игра в покер, - ответил Уолтер. Он опять преобразился и казался своего рода хамелеоном. - Пол всегда любезно соглашался принять от меня расписку.