— Ладно тебе, — осадил ее Темнополк, — Ваня дело говорит. Тяжко признаваться в том, что больше не любишь, а еще тяжелее сказать, что вовсе никогда не любил. Так, что ли?
— Так, — не задумываясь, ответил Ваня, смотря на Весту влюбленными глазами, — конечно, так. Верно, милая?
— Верно, — кивнула та и потерлась носом об его подбородок, — иначе и быть не может.
— Ты пойдешь со мной? — спросил он, и Радоника улыбнулась в ответ:
— Конечно, пойду. Куда же я без тебя?
— Тогда идем! — воскликнул Иван и, схватив ее за руку, со всех ног помчался по мокрым улицам Медного царства.
То и дело он наступал в глубокие лужи, обдавая и себя и Весту холодными брызгами, но оба только дружно хохотали и еще быстрее бежали к царскому дворцу и Сторожевой башне. В руке Ивана дрожала широкая ладонь Радоники, в лицо бил свежий утренний ветер, а в груди жарко разгоралось странное чувство, ранее незнакомое Ване. Только через некоторое время он понял, что это и есть счастье.
Наконец они оказались на городской площади, которая после дождя сверкала, словно хрустальная. Дворец казался построенным заново — до того он был хорош в свете первых утренних лучей.
— Ты только посмотри! — воскликнула Веста, показывая рукой куда‑то вверх. — До чего же красиво!
Ваня взглянул и увидел, как над дворцовой крышей развернулась радуга. И так низко она висела, что, казалось, можно дотронуться рукой до переливающейся дуги. Веста счастливо рассмеялась и крепче прижалась к Ивану:
— Неужели все и вправду так? Неужели Медное царство снова будет прежним?
— Прежним не будет уже ничего, — улыбаясь, сказал Ваня. — Но каким бы оно ни было, оно будет! И это здорово.
Веста посмотрела на небо, зажмурилась от яркого солнца и подергала Ивана за рукав:
— Пойдем!
Взявшись за руки, они быстро побежали к Сторожевой башне, которая при свете дня вовсе не казалась страшной и мрачной, наоборот, она сияла и переливалась под солнечными лучами и была совсем не похожа на жуткую цитадель, оставшуюся от древних времен. Ворота были гостеприимно открыты, и Ваня с Вестой быстро подошли к самой башне. Остановились в нерешительности.
— И как же мы войдем внутрь? — наконец спросил Иван. — Дверь — она вон как высоко!
— Это мы мигом, — улыбнулась Веста.
Она сдвинула большущий камень, лежащий у стены, под которым оказался тайник. Ваня подошел поближе и увидел там несколько кувшинов с вином, кульки с какой‑то дурно пахнущей провизией и в самом углу свернутый в трубку старый ковер.
— Это же тот самый ковер, на котором летают стражники! — воскликнул он с восхищением. — Откуда ты узнала, что он здесь?
— Я была любопытным ребенком, — усмехнулась Веста. — Прожил бы ты здесь с мое, знал бы не меньше.
Вдвоем они развернули ковер и уселись на нем рядышком, причем Ваня обнял Радонику за плечи.
— И что дальше? — спросил он. — Как на нем летают?
— Так и летают, — весело ответила Веста и осторожно погладила ковер по короткому ворсу, — вперед, коврик! Дорогу сам знаешь!
Ковер вздрогнул и, покачав всеми четырьмя углами, начал медленно подниматься. Он завис на мгновение в аршине от земли и, круто развернувшись, быстро взлетел к единственной двери, ведущей в башню. Дверь, как и ворота, тоже оказалась открытой настежь, и ковер, задевая дверные косяки краями, быстро влетел внутрь. Он мягко опустился на пол и замер.
— Слушай, а не может ли он нас донести и до самого верха? — воодушевился Иван. — Невелика радость шагать по этой бесконечной лестнице.
— Не донесет, — грустно пожала плечами Веста, — проход узкий, не влезет.
— Жаль, — опечалился Иван, но тут же снова улыбнулся, — ну и ладно. Сами дойдем!
Оба вскочили на ноги и побежали к лестнице, от которой у Вани остались не самые приятные воспоминания. Но, как ни удивительно, подниматься по крутым ступеням рука об руку с Вестой оказалось весьма приятным занятием. По пути Иван успел ей рассказать всю свою историю отношений со Светлоярой, а Радоника, в свою очередь, поведала Ване грустную повесть обо всех тех добрых молодцах, которым не было суждено увидеть белую волчицу в ее истинном обличье. Но всему приходит конец — кончилась и лестница. Вместе они преодолели последнюю ступень и, тяжело дыша, побежали к горнице, где Ваня так бесславно попался в руки царских стражников. Веста распахнула дверь и вошла первой. Иван помялся, но, собравшись с силами, шагнул следом за ней.
В горнице все оказалось по‑прежнему, вот только воронов не было. Светлояра, прекрасная Светлояра сидела на краю своего ложа, а рядом с ней был тот, кого Ваня здесь никак не ожидал увидеть.